Фирсов А.

Вот уже много лет каждый год 7-го и 8-го ноября граждане нашей страны отмечают годовщину Великой Октябрьской Социалистической Революции. Согласно утверждениям партийных историков все происходило следующим образом. По сигналу крейсера Авроры вооруженные рабочие и крестьяне под руководством Коммунистической Партии бросились на штурм Зимнего дворца, преодолели сопротивление женского батальона, охранявшего Зимний дворец, ворвались во дворец и арестовали Временное Правительство.

Председатель временного правительства Керенский еще утром уехал из Зимнего Дворца.

Главным героем революции считается Владимир Ильич Ленин, который в этот вечер прошел в Смольный Дворец, оттуда возглавил штурм Зимнего Дворца, и после завершения штурма объявил Временное Правительство низложенным.

Есть несколько фактов, которые постоянно затушевываются историками, но на которые имеет смысл обратить внимание.

Во-первых , 25-го ноября утром около 11-ти часов утра Председатель Временного Правительства Александр Керенский уехал из Зимнего Дворца, оставив Временное правительство без каких-либо указаний.

Во-вторых , днем 25-го ноября генеральному штабу и временному правительству (расположенным по обе стороны дворцовой площади), были предъявлены ультиматомы о сдаче. И на генеральном штабе вскоре появился белый флаг.

В-третьих , в 19 часов, и еще через час комиссар Петроградского ВРК Григорий Чудновский с группой парламентёров приходит в Зимний Дворец и предъявляет Временному правительству повтороный ультиматум с требованием сдаться.

Временное правительство понимает, что ситуация острая, поэтому Чудновского отпускают, но положительного ответа не дают.

В-четвертых , выстрел Крейсера Авроры в 21 час был произведен не в воздух. Это был не сигнал к штурму, а демонстрация силы. Также несколько раз были произведены выстрелы со стен петропавловской крепости.

В-пятых , выстрел Авроры был произведен не из главного орудия и холостым патроном, но прицельно. Вылетевший вместе с пороховыми газами пыж снаряда попал точно в Зимний Дворец. При этом он пробил две стены здания, заставив здание содрогнуться. Первые годы после революции посетителям показывали образовавшиеся в результате выстрела Авроры пробоины в стене.

В-шестых , после предупредительного выстрела Авроры шестидюймовые орудия крейсера были заряжены боевыми снарядами.

Следующие один или несколько выстрелов Авроры сравняли бы с землей Зимний дворец. Но больше Аврора не стреляла. Ни холостыми, ни боевыми. Судя по тому, что дальнейших выстрелов Авроры не потребовалось, можно предположить, что над Зимним Дворцом или на одном из его окон также как и над генеральным штабом был вывешен белый флаг. Так ли это - не известно.

Очевидно, что в этой ситуации оборонять дворец, делать хотя бы один выстрел или каким-либо образом препятствовать проникновению посторонних в Зимний Дворец было бы равносильно самоубийству.

Сам В.А. Антонов-Овсеенко, присланный к Зимнему Дворцу для ареста временного правительства, как ни приукрашивал опасности мероприятия, но так описывает события сразу после выстрела Авроры в своей книге "В семнадцатом году":

«Глухо донесся орудийный выстрел. Еще и еще. Заговорила Петропавловка. Лучше... Мощно разодрало воздух... - «Аврора»! - Не предложить ли им снова сдаться? - спрашивает Чудновский, приведший часть павловцев, как всегда, отважный и говорливый. Соглашаюсь. Отправляется с кем-то. Артиллерийский обстрел подействовал. Угас огонь баррикад. Заткнулись - видно, брошены? - броневики... Какой-то треск, лязг оружия, истерические вопли. - Сдаемся, товарищи!»

В. Н. Смолин

Письма канонира-воспламенителя Петроградской отдельной крепостной артиллерийской роты.

«Начинаем готовиться к бою. Крепость может стрелять только из пулеметов и винтовок: орудия, грозно стоящие на парапетах, для стрельбы не приспособлены и поставлены были исключительно для большего эффекта (стреляла только одна пушка, заряжаемая с дула и возвещавшая время). Нужно было подумать о том, чтобы достать орудия и их установить...» Слова эти принадлежат Г. И. Благонравову, комиссару Петропавловской крепости в Октябрьские дни 1917 года. Если прочесть его воспоминания дальше, то можно узнать, что солдаты крепостной роты считались комиссаром ВРК ненадежными, но все же ему удалось найти несколько трехдюймовых орудий в Кронверкском арсенале и выкатить их в «лагеря» - пространство между Алексеевским равелином и берегами Кронверкского протока и реки Невы, - чтобы стрелять по Зимнему прямой наводкой.

Солдаты-артиллеристы отказались стрелять из этих орудий, ссылаясь на их неисправность. Тогда были вызваны матросы-артиллеристы с Морского полигона на Охте, которые и произвели затем выстрелы по Зимнему дворцу. «Тотчас по возвращении, - пишет далее Благонравов, - я сообщил морякам и о том, что от них требовалось. Одновременно распорядился открыть сосредоточенный огонь вдоль набережной и по дворцу. Скоро треск выстрелов показал мне, что приказание с точностью выполнено. С орудиями тоже все было готово».
Воспоминания комиссара крепости стали основным источником при описании этого факта. Сопоставление их с другими источниками воссоздает картину артиллерийского обстрела Зимнего: орудия крепости неисправны, артиллеристы отказываются стрелять из трехдюймовых пушек, выкаченных на лагерную поляну, вызываются моряки-артиллеристы, они производят 30 - 35 выстрелов, только один из снарядов попадает в цель - в комнату на третьем этаже Зимнего дворца. Такую схему можно встретить во многих книгах вплоть до сегодняшнего дня. До наших дней дошла и фотография, сделанная в этой комнате, которая зафиксировала разрушение, причиненное снарядом.
И именно эта фотография явилась первой каплей, которая начала «точить камень». Десятки людей видели ее в архивах и книгах. Но никому не приходило в голову разыскать эту комнату, так сказать, осмотреть «место происшествия». Впрочем, это не совсем так. Во всяком случае, один человек поступил так, как подсказывали ему здравый смысл и чутье исследователя. Этот человек - старший научный сотрудник Государственного Эрмитажа Павел Филиппович Губчевский. Еще в 1947 году, занимаясь по поручению администрации подготовкой к тридцатилетнему юбилею Октябрьской революции, он стал собирать документы и фотографии о Зимнем дворце в дни 24-25 октября 1917 года. Как истинный музейный работник, как человек, влюбленный в свой Эрмитаж, начальником охраны которого он был в суровое время блокады, П. Ф. Губчевский стал путешествовать с этими фотографиями по Зимнему дворцу, «привязывая» их к нынешней топографии музея.
Дошел он и до той комнаты, в которую попал снаряд из Петропавловской крепости. Стал искать пробоину в стене, запечатленную на фотографии. Когда он нашел это место и оглянулся, то с изумлением увидел в маленьком боковом окне, откуда только и мог влететь снаряд, Нарышкинский бастион Петропавловской крепости! А ведь было известно, что стреляли с приплеска Невы, с левого фланга крепости. Так писал Г. И. Благонравов, так говорила вся специальная литература. И только пробоина, только траектория полета снаряда говорили о другом. Этот выстрел был сделан с Нарышкинского бастиона, расположенного в центре крепости. Комната, куда попал снаряд, угловая и имеет два окна. Одно широкое, выходящее прямо на Неву. И второе узкое, с которого открывается вид на Нарышкинский бастион и Троицкий (ныне Кировский) мост. Если бы снаряд был выпущен из пушки, стоящей на приплеске, то он разбил бы угол здания или переднее большое окно и врезался бы в противоположную стену. А тут были разбиты правая боковая стена и боковое окно. Но П. Ф. Губчевский не был ни специалистом по баллистике, ни историком Октябрьской революции. На его стороне были лишь застывшая фотография, стена, окно, воображаемая линия траектории. На другой же стороне - авторитеты участников революции и историков-профессионалов.
Тогда, в 1947 году, все это осталось его личной догадкой, выводом, подсказанным интуицией. П. Ф. Губчевский не рассказал о своем сомнении в печати, но сохранил его в памяти. Потом другие заботы отвлекли его от этой темы, и лишь в последние годы при самых неожиданных обстоятельствах он вновь вернулся к выстрелу с Нарышкинского бастиона.
В том же самом 1947 году за многие сотни километров от Ленинграда, в Вологодской области, в городе Великом Устюге, вышел на пенсию по инвалидности один пожилой уже человек. Звали его Василий Николаевич Смолин.
Была в его биографии одна примечательная деталь. С 1915 года был он солдатом-артиллеристом той самой Петроградской отдельной крепостной артиллерийской роты, которая размещалась в Петропавловской крепости. И он, Смолин, был в крепости 25 октября 1917 года. Хранил он свою солдатскую книжку и некоторые документы, хранил в своей крепкой мужицкой памяти многие и многие подробности той исторической ночи, когда сам стоял у пушки на Нарышкинском бастионе и стрелял по Зимнему дворцу. Но до поры до времени мало кто интересовался этим, да и сам он нечасто в те годы об этом рассказывал. Но потом узнали соседи, потом стали приглашать как участника событий выступать с воспоминаниями. В. Н. Смолин записал в школьную тетрадку «установочные данные», как он их сам называет, и стал проводить беседы в краеведческом музее, в школах. Многое в этой тетрадке шло от популярной литературы по Октябрьскому восстанию, но были собственные воспоминания, особенно ценные для слушателей.
В марте 1964 г. приехал Смолин в Ленинград. В Артиллерийском музее, в экспозиции под названием «Русская артиллерия периода капитализма», он вдруг увидел свою вестовую шестидюймовую (или 24-фунтовую) медную пушку № 5181 образца 1867 года. Из нее начиная с 1908 года (когда 11 таких шестидюймовых пушек заменили собой на Нарышкинском бастионе орудия более старого образца) производили каждый день полуденный выстрел. Из этой же пушки сам Смолин и его товарищи дали холостой выстрел после 9 часов вечера 25 октября, который послужил сигналом для шестидюймовки «Авроровой».
Весной 1964 года в Эрмитаж к П. Ф. Губчевскому пришел пожилой человек с бородкой и отрекомендовался общественным научным сотрудником Музея истории Ленинграда Александром Григорьевичем Петровым. В прошлом военный артиллерист, теперь пенсионер и страстный любитель истории своего города. Пришел он с тревогой. Опасался, как бы во время ремонта не были заделаны выбоины от шрапнельных пуль на решетке пандуса Октябрьского подъезда Эрмитажа. По его убеждению, эти выбоины были сделаны при артиллерийском обстреле Зимнего дворца вечером 25 октября 1917 года. Завязалась беседа. Встречи их стали повторяться. И разговор пошел уже более широко. Сколько было выстрелов по дворцу, сколько попаданий... Вновь вспомнились П. Ф. Губчевскому его давние сомнения, и он рассказал А. Г. Петрову о комнате на третьем этаже. Вместе они поднялись туда, измеряли стены, изучали фотографии.
Беседы с П. Ф. Губчевским дали новое направление поискам А. Г. Петрова. И тут он случайно узнал от сотрудников музея, что в Петропавловскую крепость приходил какой-то старик, утверждавший, что он стрелял по Зимнему дворцу с Нарышкинского бастиона. Но В. Н. Смолин уже успел уехать. И тогда-то, 17 марта 1964 года, ему вдогонку полетело первое письмо А. Г. Петрова, положившее начало их переписке. Вскоре из Великого Устюга пришел ответ.

Уважаемый Александр Григорьевич,
здравствуй, дорогой!
Это письмо пишет тебе тот старик из Великого Устюга, которому вы 17/III 64 года направили огромное заказное письмо за № 667 с заданиями о Петропавловской крепости.
Пишу тебе своею собственной рукой. Очень рад ответить другу.
В Ленинграде я гостил у своего брата 7 суток - 6, 7, 8, 9, 10, 11 и 12 марта. Все эти дни провел в ходьбе по достопримечательным местам, как-то: Смольном, на квартире-музее С. М. Кирова, на крейсере «Аврора», где мне дали хорошие документы как ветерану Великих боев Октября... Видел свою историческую медную пушку в музее, из которой стреляли 7 ноября (вестовая). Вес 83 пуда 8 фунтов (без замка), образец 1867 г. Они тоже мне дали хорошую Памятку с металлическим значком АИМ, который они сами на груди носят.
Большую часть времени я провел в самой крепости у дирекции музея, куда я должен заполнить и доставить персональную карточку (анкету) с фотокарточкой солдата 1917 г.
10 марта познакомился с ребятами Сигнального орудия Зиновьевым, Стриковым, Кудрявцевым, с которыми по их приглашению совместно производили на крепости в 12 часов дня традиционный выстрел. Они меня как старого ветерана, гостя из Великого Устюга занесли в журнал стрельбы с выдачей мне хорошей Памятной записки (грамоты). Большое им за это спасибо. В крепости я познакомился с экскурсоводами, они переписали из моей тетради воспоминания о великих революционных событиях 1917 г. (штурме Зимнего)...
Ваши вопросы.
1) Были ли салюты после того, как началась война в 1914 году? Ответ. Салюты производились до Февральской революции 1917 г.
2) Какого образца были трехдюймовые пушки, что стояли во дворе? 1891 г., как помнится.
3) Почему вы называете медные пушки шестидюймовыми, а не 24-фунтовыми?
Потому называли шестидюймовыми, так как калибр ее 6 дюймов. Я не отрицаю и того, что мы тоже знали, что она 24-фунтовая (это в диаметре). Но больше называли шестидюймовая - по старинке.
4) Какой снаряд закладывался в ствол медной пушки для стрельбы по Зимнему дворцу? Ответ. Граната.
5) Был ли поднят на флагшток красный флаг 27 февраля 1917 г. Ответ. Не был.
6) Стреляла ли пушка в полдень летом 1917 г.? Ответ. Да, стреляла.
7) Как производился салют, когда хоронили на Марсовом поле тех, кто погиб в феврале 1917 г.
Ответ. Салют производился при похоронах жертв Февральской революции 1917 г. Из винтовок стреляли солдаты Павловского полка. Это прошлое явление утверждают бывшие артиллеристы Смолин В. Н. и Селин В. Ив. С Петропавловской крепости салют, как мне, Смолину Вас. Н., помнится, при похоронах жертв Февральской революции не производился. До Февральской революции 1917 г. все производимые нами салюты своим командованием заносились нам в солдатские книжки, по которым солдатам выдавалось месячное жалование 75 коп. в месяц и вместе с этим за салют, если он был, 17 коп. Итого Смолин получил за месяц 92 коп. Так записывалось командованием до 17 г., а после Февральской революции в расчетных книжках солдата, как и у меня, никаких отметок и записей о салютах нет. Кроме получаемого жалования - 75 коп. в месяц. Что и свидетельствует, что после Февральской революции до Октябрьской революции никакой стрельбы с Петропавловской крепости, кроме вестового орудия, не производилось.
Солдатская книжка в настоящее время находится на хранении в местном краеведческом музее г. Великого Устюга вместе с моими сданными документами.
8) Стреляла ли вестовая пушка в полдень 5 июля 1917 г., когда в крепости были матросы из Кронштадта? Ответ. Стреляла.
9) Из какого орудия был дан выстрел 25 октября 1917 как сигнал «Авроре»? Ответ. Из вестового выстрел был дан. Холостой.
На этом писать заканчиваю. Шлю тебе привет и желаю доброго здоровия.

Твой друг. Смолин.

Понедельник, 11 мая.
Александр Григорьевич,
здравствуй, дорогой!
Ваше письмо от 24 апреля я получил, очень благодарен за него... Александр Григорьевич, большое вам спасибо за фото. Очень, очень для меня это все дорого и интересно. Интересно то, что через 47 лет, как я служил в крепости, и вам как-то удалось в архивах найти меня в приказах, что я, Смолин В. Н., получил с дому 2 руб. денег. Совершенно это правильно: за всю службу 3 года 2 месяца я с дому получил всего 2 р., так как отец и мать жили плохо. Так же очень интересно: приказ № 54 от 23 февраля 1915 г. - о принятии присяги.
Вы спрашиваете.
1. Это пушки медные 24-фунтовые, которые на фото?
Отвечаю, Да. Медные 24-фунтовые. Одно из них вестовое, которое стоит первое на правой стороне, как подниматься по лестнице на крепость. А потом это орудие перед Октябрьской (революцией) было перекачено в средину на 3-е место.
2. Чехлы надульные какого материала?
Ответ. Чехлы надульные были из толстого сурового брезента.
О нагрудных значках.(1)
Да, были, только у немногих. Значок был и у меня, который я потом утерял. Какая в нем корысть?
О команде вестового орудия в те времена, когда мы служили.
1. Постоянный заведующий из старых солдат бомбардир тов. Голубев, который заведовал этим делом. Его обязанность ежедневно до 12 часов дня зарядить вестовое орудие порохом, который он приносил с утра из порохового погреба.
2. После каждого полуденного выстрела вестовое орудие чистилось, для чего назначались ежедневно два человека конвоиров по наряду или за наказание для чистки орудий.
Я старик, мне хочется на все задаваемые вами вопросы дать правильные ответы.
Я тоже принимал участие при похоронах жертв Февральской революции в первых числах марта 1917 г. на Марсовом поле, где были вырыты продолговатые могилы-канавы с отвесными стенками, куда были расставлены поперек канав 137 гробов коричневой окраски. Шел траурный митинг, горячо с речами выступали большевики, когда братские могилы были зарыты, на могилы водрузили черные траурные с наклоном знамена. Но о салюте в крепости в то время, что делалось без меня, я об этом припомнить не могу впредь до обсуждения этого вопроса с моими товарищами, бывшими артиллеристами.
Ваш вопрос. Был ли полуденный выстрел 5 июля 1917 г. Пишу, что в это время с 20 июня по 11 июля в течение 21 суток я находился в отпуске в г. Устюге.
О гражданской войне 1918 г. С 5 сентября я служил на Северном Архангельском фронте. Врид Заведующего конским запасом. Много лошадей от голодовки погибло, и ужасное было дезертирство.
Очень интересное,
В Петроградской крепости с нами служили два солдата.
1. Савин Федор, Новгородской области.
2. Замятин Севастьян Михайлович, Архангельской области.
Им очень служба плохо давалась. Они несли от своих командиров наказание за наказанием: то уборную вне очереди чистить, то вестовую пушку чистить вне очереди, прямо не было покоя этим солдатам.
Когда вспыхнула Февральская революция, один из них, Замятин Севастьян Михайлович, почуяв свободу, что лев, встал на дыбы перед своим командованием. Вместо того чтобы вычистить ему вестовую пушку, схватил на крепости увесистый колун-топор, которым обивали лед на лестнице, и этим колуном рубанул во весь свой богатырский размах по обрезу дула верхней части вестового орудия образца 1867 г. Это орудие легко найти с язвой на отрезе дула - оно находится в музее б. Кронверкского арсенала в нижнем этаже. Орудиемедное, с блестящим стволом, особенно казенная часть.
Участник революции Смолин В. Н. из г. Великого Устюга.

25 июля 1964 г.
Уважаемый Александр Григорьевич, здравствуй, дорогой!
Вы пишете, что мы собираемся написать статью о пушке, которая подала сигнал «Авроре». И кто был у орудия вечером 25/Х 1917 г.? Пишу. Вот прислуга этого орудия, насколько я припоминаю, но не всех.
1. Сколотнев Афанасий Яковлевич, бомбардир из запасных солдат Кадниковского уезда Вологодской губернии
2. Вилланен (канонир), финн, который заряжал орудие,
Смолин Василий Николаевич, канонир - воспламенитель орудия.
На ваш вопрос, кто принес приказ выстрелить и кто подал команду «Огонь!», это от давности в моей памяти не сохранилось.
3. Сколько было пушек для салюта?
Для салюта было подготовлено 5 орудий, но стреляли из 4-х за недостатком прислуги.

Александр Григорьевич!

На ваши вопросы, какие снаряды и где их мы получили для стрельбы вечером 25 октября 1917 г. из крепостных пушек по Зимнему с крепости?
Ответ. Снаряды, гранаты нами были получены из склада Порохового погреба, который находился в крепости,
На вопрос. Сколько стреляло пушек?
Ответ. Пушек стреляло 4. Пушки 6-дюймовые. В том числе и вестовая.
Вопрос. Сколько было дано выстрелов?
Ответ. Выстрелов было дано 5 холостых и 2 выстрела боевыми снарядами.
О вестовой пушке с моей стороны вышло большое замешательство. В прошлых моих воспоминаниях писалось, что мы стреляли 25/Х 1917 г. с Петропавловской крепости по Зимнему из крепостных пушек. Это верно, это общая наша стрельба есть одно целое. Вы поняли: вестовое орудие 25 октября не только дало холостой выстрел, как сигнал «Авроре», но стреляло и боевыми снарядами. Это не так.
После длительной головоломки вспомнилось. Что вестовая пушка вечером 25 октября 1917 г., из которой нами был произведен один холостой выстрел. И больше никаких выстрелов из нее не производилось. Особенно еще снарядами - это ошибка. Что и подтверждает и само вестовое орудие, его мятина, нанесенная в разгар Февральской революции т. Замятиным, [на] срезе дула пушки. Расплющенность мятины, нижняя часть которой свесилась ниже внутренних нарезов ствола. Если бы в Октябрьские дни 25 октября производился из нее выстрел снарядом, то обязательно бы вылетевшим снарядом из дула срезало [бы] висевший навес мятины.
По прочтении этого письма прошу сходить в артмузей и посмотреть на мятину. Так ли это?(2)
Остальные три орудия произвели по 2 выстрела каждый, то есть четыре холостых и и 2 боевыми снарядами. Один снаряд был пущен по Зимнему, как видно, он и своротил угол здания. А 2-й снаряд, который был выпущен из 4-го орудия по ошибке воспламенителя, который, не дав по-настоящему навести наводчику на Зимний, поторопился, раньше дернул за шнур, и снаряд улетел на Сенную пл., где убило 4 человека, то есть семью рабочего. О чем назавтра, 26/Х, было заявлено приходившим в крепость человеком, но все это так вышло. Ведь революция без жертв не бывает. Жаловаться бесполезно - кого убили...(3).

18 ноября 1964 г.
Александр Григорьевич,
здравствуй, дорогой!
Ваше письмо от 28 октября и поздравительную открытку от 3 ноября я получил. Большое спасибо за поздравления. Твое письмо я прочитал несколько раз, из чего вижу все ваши старания и усилия по сбору разных справок и материалов. Дальше вы пишете, что ваша помощь необходима. И я на заданные ваши вопросы отвечаю.
9) Вопрос. Видали ли, как привели в крепость арестованных министров Временного правительства?
Ответ. Когда конвойные вели министров в крепость, это было в 3 часа ночи 26 октября. Это шествие мы встретили у Петровских ворот, откуда вынырнула толпа арестованных и конвоиров, а по сторонам этой толпы бежали интересующиеся люди: рабочие и другие посторонние лица. Эти посторонние люди по сторонам бежали рысцой, обгоняя один другого, забегали далеко вперед, и, оборачиваясь лицом к этой процессии, каждый старался достоверно увидать в лицо этих министров, пятясь назад, но увидать их было очень трудно, они были в большом окружении конвоиров, да и свет уличных фонарей в эту ночь был очень плохой, тусклый, не все фонари горели. Министров привели и развели по камерам Трубецкого бастиона. После чего мы, артиллеристы, пошли в свою роту через кухонный подъезд, который находился рядом с Трубецким бастионом. У нашей казармы оказались входные двери полы, окна со стороны Невы раскрыты, в них выбиты стекла, в казарме холодище, а мы, солдаты, мокрые еще со вчерашнего дня, так и не легли спать.
На вопрос, знали ли вы, где сидели бывшие министры? Конечно, мы знали, и нас туда, солдат, впускали после Октябрьской революции. А с Февральской и до Октябрьской революции при Временном правительстве, когда сидели царские министры, нас туда не впускали, хотя наша рота находилась и вплотную с камерами Трубецкого бастиона. Подразделялась только одной стенкой, а уличный проход между крепостью и Монетным (двором) был перегорожен деревянным тесовым забором по поверхности протянутой колючей проволокой, на которую мы, солдаты, после своей стирки в бане вешали для просушки белье, но это белье у нас все коптило сажей, налетавшей из труб Монетного завода.
Как-то раз мне удалось при Временном правительстве, вскоре после Февральской революции, во время посещения родственниками арестованных проникнуть в первые камеры, где сидели царские министры, у которых на кроватках вместо постели были разостланы газетки, а позднее эти квартиранты под покровительством хорошего доброго своего хозяина стали быстро обрастать хозяйственно. Перед Октябрьской революцией вечерами стали уже подвозить родственники арестованным при своем посещении пуховики , матрасы, подушки и одеяла, а это делалось все на наших глазах. И мы прямые свидетели этого дела - солдаты отдельной роты, я, Смолин, со своей стороны, в подтверждение могу дать хоть 100 подписей.
На вопрос об орудии в музее, о царапинах на казенной части.
Отвечаю. Эти царапины получились от небрежной чистки. Вестовое орудие чистилось ежедневно после каждого выстрела, его чистили за наказание разные солдаты, за присмотром, как и чем провинившиеся чистили орудия, никто не наблюдал, лишь бы только ствол, поверхность орудия блестела. Некоторые смельчаки чистили древой на тряпке и кирпичом. Банников для чистки внутренних каналов орудия хороших не было, а были одни основания, металлические щетинки волос с них стерлись, часто банник обматывали тряпками, обматывая, укрепляя проволокой, а это все говорило за порчу орудия.
На вопрос об 11 орудиях на бастионе.
Отвечаю. Все эти 11 орудий стояли на бастионе: расставлены по порядку. По правую сторону вышки стояло 5 орудий, а по левую - 6 орудий.
Этот набросок переписать на чистовую не успел, что будет тебе непонятно, пиши вторично. Я постараюсь ответить.
С искренним уважением Смолин.

4 января 1965 г.
Много
Очень извиняюсь, что задержался с ответом на ваше письмо от 24 ноября 64 г...
На вопрос, освещался ли дворец прожекторами?
Ответ. Освещался временами, и то плохо. На крепости в то время находился один неважный прожектор на Невской куртине, который, ныряя, бросал снопом на очень короткое время свои лучи по направлению к Зимнему, как бы выискивая там что-то.
На вопрос, наводили ли пушки в определенное место или только во дворец?
Ответ. Наказ правительства(4) был дан не разрушать дорогостоящего здания, стрелять в определенные только места.
Вопрос. Зачем в крепости был фонарь с красными стеклами?
Ответ. По плану, разработанному Полевым штабом ВРК, сигналом к штурму должна послужить вспышка фонаря с красными стеклами на флагштоке крепости. Но у нас в крепости такого фонаря с красными стеклами не нашлось. Долго бегали искали фонарь. А потом уж догадались устроить свой фонарь. Использовали простой ротный хозяйственный небольшой фонарь, обвязав его красным платком, и подтянули на флагшток (на мачту), чтобы он был виден, но фонарь издавал тусклый свет, но все же послужил знаком для начала сигнальной стрельбы с крепости и крейсера «Аврора». Фонарь оборудовал и подтянул нафлагшток каптенармус отдельной роты артиллерии Крылов, бомбардир призыва 1911 г...
Ваш друг Смолин.

(февраль) 1965 г.
Уважаемый Александр Григорьевич!
Вы назадавали мне несколько вопросов, которые вводят меня в заблуждение. Вы пишете, спрашиваете меня, откуда взялись конные артиллерийские пушки 4 шт. и зачем они оказались в крепости? Я на этот вопрос ничего не скажу тебе. Я знаю, что эти 4 пушки, стоявшие вдоль Екатерининской куртины, то есть под окнами нашей казармы, стояли у нас летом в 1916 году не более 3-4-х месяцев, для обучения солдат. А потом их не стало, говорят, что эти пушки отправлены на фронт под Двинск [на] воздухобойную батарею.
...2. Шесть штук трехдюймовок, что стояли на плацу Нарышкина бастиона, 25 октября 1917 г. в 11 ч. дня были выкачены нами на приплесок р. Невы. И дополнительно к этим мы выкатили несколько пушек из Кронверкского арсенала, которые там стояли на дворе между сараями. Эти пушки из Арсенала катали по Кронверкскому мосту через Ивановские и Петровские ворота, огибаясь у собора, снова выкатывали в Никольские ворота на Кронверкский берег и через Лагерную поляну на приплесок. Так это представляется в настоящее время. Как заспанный сон. Ведь с того времени прошло 48 лет. Где все упомнишь (5).
В марте 1964 г., когда я посетил Петропавловскую крепость, то внутри крепости показалось неузнаваемо. Заборы, которые ранее были* все снесены, а также мелкие строения. Везде и всюду свободно можно пройти. Заходил в свою казарму, в тот каземат, 1-й взвод, где мы служили, помещались, где лазали в 1917 г. в окно. Я хотел все по-настоящему в роте просмотреть, но меня работающие плотники попросили оттуда выйти, и я ушел обиженным - чего им жалко? Я семь суток гостил в Ленинграде тогда у брата Гриши, который проживает в Петродворце. Из 7 суток я 5 дней пропутался в Петропавловской крепости - бродил, смотрел, что волк.
Пишу. Ведь за Кронверкский пролив один мост. Идя с Троицкой площади по мостику в крепость, вы заходите в Ивановские ворота Иоановского равелина, а потом заход в крепость - вторые ворота. Это будут Петровские ворота, не так ли это? Кронверкскими воротами мы называли те ворота, которые были у ограды Арсенала. Тут ров и мостик за ним. У этих ворот мы стояли, дежурили на 2 смены в сутки по 12 ч. В эти ворота 27 февраля - 1917 г. в разгар Февральской революции рабочие-революционеры лезли за оружием...
Ваш друг Смолин.

(начало мая) 1965 г.
Уважаемый Александр Григорьевич!
Вы пишете, что очень нуждаетесь в моих ответах о пушках и снарядах, которые вам нужны для дальнейшей далеко не законченной работы. Что же будем делать, мой друг?
На вопрос, что стало с 3 пушками, которые были выкачены 25 октября 1917 г. на приплесок реки Невы, и что сделано с непригодными 87 мм натасканными снарядами? Вот на это я ответить тебе затрудняюсь. Ящики со снарядами вскоре же после Октябрьской революции были убраны, куда их увезли-убрали, я этого не знаю. Орудия на приплеске оставлялись там стоять долго. В конце ноября 1917 г., как я уже писал вам ранее, мы, артиллеристы, были выселены из крепости за город на станцию Средняя рогатка, которая находится в 12 верстах от Ленинграда по Варшавской ж. д. А оттуда были отправлены на фронт. А поэтому я не могу сказать, что стало с этими орудиями, которые стояли на приплеске, куда их девали впоследствии?
Шлю вам привет. Пишите. Смолин.

Дымково. 24 октября 1965 г.
Уважаемый Александр Григорьевич, здравствуйте!
Пишите, что у вас есть теперь нового с подготовкой к 48 годовщине Великого Октября. В каких более нуждаетесь материалах?
В последнем письме вы просили меня ответить на несколько вопросов.
1. Где был штаб Военно-революционного комитета?
Отвечаю. В Смольном институте.
2-й вопрос. Как звали прапорщика Карпова?
Отвечаю. Карпова звали Ростислав Ростиславович.
3-й вопрос. Был ли из вашей казармы ход на берег (через окно)?
Отвечаю. Никаких ходов из нашей казармы на берег не было. А в окно лазали солдаты после Февральской революции, когда из окон со стороны реки Невы были выщелканы из пролетов оконных решетки самими же солдатами, и эти решетки были снаружи приваленык стенкам против окон, которые и служили лестницами из казармы спускаться в сад. Я уже об этом писал вам ранее в своих материалах. Ход на берег был через Невские ворота.
4. Вопрос. Не видели ли вы матроса с «Амура», он был связной с крейсером «Аврора»?
Ответ. Такого связного матроса с «Амура» мы не знали.
На вопрос: английский корреспондент Филипп Брайс видел на флагштоке крепости красный флаг в дни Октября.
Отвечаю. Если бы был на флагштоке красный флаг до начала штурма, то зачем нам было искать веревку, чтобы подтянуть на флагшток красный фонарь. Мы бы тогда спустили на низ флаг, и привязали фонарь, и подтянули бы фонарь вместе с флагом на одной веревке. А то у нас никакой веревки на мачте в тот момент не оказалось, отчего и задержалось надолго начало штурма дворца. Разве только тогда мог флаг оказаться на флагштоке, когда закончилась стрельба, то есть взяли Зимний. Последнее вернее всего. Да, по окончании штурма красный флаг зареял на мачте. Это хорошо вспомнилось. Тогда прав Филипп Брайс...

Уважаемый Александр Григорьевич!
...Вот вы пишете, будто бы учебные пушки в отдельной роте артиллерии были без прицелов и панорам. Это неверно, как же без прицелов и панорам? Прицелы были, но они от орудий отделялись после каждой стрельбы, а перед стрельбой снова устанавливались на передней казенной части орудия.
Все эти трехдюймовки пушки были сбоку замковые, как и крепостные шестидюймовые. Такого же состояния были и пушки из Кронверкского арсенала.
Пушки, что стояли у Екатерининской куртины образца 1900 г., которые были летом 1916 г. отправлены на фронт в воздухобойные батареи под Двинск. Как те, так и другие не имели броневых щитов. Да, в компрессорах действительно не было масла. Масла не было не только в компрессорах орудий, но его не было и на батарее крепости. Не удивительно, что крепостные шестидюймовые и трехдюймовки пушки ко дню штурма 25 октября оказались неисправными, заржавевшими, так как за неимением на батарее масла эти орудия не чистились.
О Кронверкском мостике.
Ваша схема чертежа от 20 мая 1966 г. в вашем письме дана правильно.
Мостик этот был временный на деревянных сваях (столбиках), [с] деревянным поперечным настилом. В проливе у мостика стояли деревянные баржи, нагруженные кряжником осиновых дров, приплавленных неизвестно откуда. Эти приплавленные дрова из барж выгружались рабочими и солдатами и укладывались на берег к стенам крепости, а оттуда развозились войсковыми частями, находящимися в крепости, для своих нужд кухонного и казарменного отопления. Чуть повыше этого мостика, на том же левом берегу, были построены два деревянных тесовых сарая, в которых втугую было набито эвакуированное и трофейное разное имущество, привезенное с фронтов, как-то поношенное обмундирование, конское снаряжение и др. Которые поценнее вещи, все это было сбито в сараи, а крупные предметы, как-то церковные колокола, заводские станки, громадные котлы, пушки, на которых были надписи белым мелом: «Перемышль», «Варшава» и др. Как видно, оттуда эвакуировано это имущество, которым завален был весь берег почти до войсковой бани. Все это было завалено разным барахлом: утюгами, медными шпильками сапожными, в котлах которые были рассыпаны, как видно из казенных крупных войсковых сапожных мастерских, и это все добро находилось не один год под открытым небом, под дождем. Тут находились и прожектора, валяясь в этих кучах. Всего не перечтешь. Для охраны этого имущества отдельной ротной артиллерии был выделен пост сторожевой, куда назначалось 2 человека на сутки. Стояли по 4 часа, а в сутки выходило 12 часов. Мне, Смолину, тоже частенько приходилось на этом посту морозить свои сопли.
Еще забыл написать, что у этого Кронверкского мостика в воде стоял высокий столб, на котором была прибита широкая доска и на ней написано предупреждение:
Якорей не бросать!
Электрический кабель.

Ну ладно, что потребуется, пиши.
Смолин.

Уважаемые Анна Ивановна и Александр Григорьевич!
Ваше дорогое письмо от 6 августа с/г я получил, большое спасибо. Простите, что призадер-жался с ответом. Вечные какие-то у нас все дела, то уборочная, то другое, третье...
Я храню все ваши присланные разные снимки и привезенные памятные записки в марте 1964 г. У меня теперь, кроме Великого Устюгского музея, в котором много что там экспонируется моего, составился целый музей на дому в моей большой передней комнате. Даже я приобрел сигнальный фонарь с красными стеклами, который подтянут к потолку, чтобы он был всем виден. И я собравшимся у меня в комнате людям рассказываю, показывая им на фонарь своей рукой. Вот на крепости загорелся сигнальный фонарь, и тотчас же прогремели два холостых орудийных выстрела: 1-й с крепости, а 2-й с крейсера «Аврора» (6). От ярких вспышек орудийных выстрелов в ночной темноте на миг озарились река Нева и ее набережные и т. д.
Да, мы с тобой, Александр Григорьевич, теперь хорошо уяснили о всех мостиках, ведущих из крепости к Кронверкскому арсеналу.
Этот мостик исчез, будем считать, в 1918-1919 г., в гражданскую войну, на дрова. Теперь не осталось от мостика никаких следов, только воспоминания. По этому-то вот исчезнувшему мостику в день 25 октября 1917 г. в 10 ч. утра артиллеристы Петропавловской крепости Смолин Василий Николаевич, Новоселов Григорий, Сколотнев Афанасий Яковлевич, Вилланен Андрей и другие (забытые фамилии), все эти поименованные солдаты отдельной роты 1-го взвода в 10-м часу утра катали легкие трехдюймовые пушки со двора и от сараев Кронверкского арсенала, через лагерную поляну и устанавливали эти орудия на берегу Невы на приплеске близ Трубецкого бастиона дулами по направлению на Зимний дворец. На ваш вопрос ко мне: «Вы лично слышали выстрел «Авроры»?
Мой ответ. Да, очень хорошо я слышал выстрел «Авроры» К
Пишите. Ваш друг Смолин.

ПОСЛЕСЛОВИЕ

Публикуемые с сокращениями письма В. Н. Смолина интересны прежде всего тем, что они освещают участие солдат Петроградской отдельной крепостной артиллерийской роты в Октябрьском вооруженном восстаний. Рассказы о «нейтралитете» роты имеют под собой некоторые основания. Она действительно заявила о своем невмешательстве в события в июльские дни. 5 июля, когда крепость была занята кронштадтскими матросами, полуденный выстрел не производили, чтобы не дать оснований для подозрений в провокации. Сильны были «нейтралистские» настроения и в Октябрьске дни. Но факт остается фактом: именно артиллеристы роты выкатили на приплесок Невы знаменитые трехдюймовки. Наконец, именно они произвели несколько боевых выстрелов. Единственное попадание внутрь дворца со стороны Невы - тоже результат их работы.
В. Н. Смолин говорит и об отказе артиллеристов стрелять из трехдюймовых пушек. Но он дает этому факту другое, чисто психологическое объяснение. Солдатам казалось странным, зачем их заставляют перекатывать эти пушки за крепостные стены, когда на бастионе стоят вполне пригодные к бою «свои» пушки?
В. Н. Смолин отрицает факт стрельбы из трехдюймовых пушек, стоявших в «лагерях». Возможно, они стреляли одновременно с шестидюймовками Нарышкинского бастиона, и поэтому грохот выстрелов слился. Возможно, это просто провал в памяти. Моряки-артиллеристы действительно пришли в Петропавловскую крепость и стреляли из трехдюймовых пушек. Об этом говорится во многих воспоминаниях. Сотрудники Артиллерийского музея в Ленинграде заняты сейчас установлением имен и фамилий этих артиллеристов.
Есть и другие пробелы в воспоминаниях бывшего артиллериста. Так и остается неясным, когда же они получили приказ готовить шестидюймовые пушки к бою, кто именно передал им этот приказ?
Помимо ряда фактических деталей обстрела Зимнего, письма Смолина интересны и с точки зрения изображения революционного быта Петроградского гарнизона, и даже быта старой царской казармы. В этом смысле примечательна история солдата Замятина. В рассказе Смолина много ценного и для социолога. Психология солдата - вчерашнего крестьянина отчетливо проявляется во многих письмах. Посмотрите, с каким хозяйским сожалением описывает В. Н. Смолин беспорядочный склад вещей за стенами Петропавловской крепости, у которого стоит на посту. Сколько мыслей проносилось в его уме, когда он рассматривал все это имущество, так небрежно хранимое! А как интересен и по-своему образен народный язык писем, среди которых встречаются настоящие находки, прекрасные описания!

1. Речь идет о знаках, выпущенных в честь 50-летия Петроградской отдельной крепостной артиллерийской роты в 1911 году.
2. Вмятина и нависание точно соответствуют данному описанию.
3. В газетах того времени есть упоминание о падении неразорвавшегося снаряда на Демидов пер. рядом с Сенной площадью. Сообщений о жертвах не имеется.
4. Имеется в виду Военно-революционный комитет.
5. Впоследствии В. Н. Смолин вспомнил, что маршрут выкатки пушек из Кронверкского арсенала был другим. См. последнее письмо
6. А. Г. Петров выяснил, что холостой заряд шестидюймовой пушки Нарышкинского бастиона состоял из 8 фунтов бездымного пороха, а холостой заряд шестидюймового орудия системы «Канэ» крейсера «Аврора» - из 17 фунтов. Таким образом, выстрел «Авроры» был более мощным и слышен был дальше.

В. Н. Смолин Как стреляли по Зимнему дворцу 25 октября 1917 года. Письма канонира-воспламенителя Петроградской отдельной крепостной артиллерийской роты. Публикация В. И. Мичкова.// ПРОМЕТЕЙ. Историко-биографический альманах серии <<Жизнь замечательных людей>>. Т. 4. Редактор-составитель Н. Пирумова. М.: Молодая гвардия, 1967. стр. 164-173

События, произошедшие в Петрограде 24 - 25 октября (6 - 7 ноября) 1917 года, уже давно стали историей. Историей настолько давней, что многие о ней почти ничего не помнят. Революционные события октября 1917 года обрастают домыслами и небылицами, как днище корабля, долго скитавшегося по морям и океанам, - водорослями и ракушками. Кстати, о корабле. О корабле под названием «Аврора». Спросите любого встречного школьника на улице Петербурга, что он знает о крейсере «Аврора». Едва ли каждый пятый скажет что-либо вразумительное. Да и многие взрослые не смогут внятно объяснить, что же происходило в нашем городе 87 лет назад.

Попытаемся немного очистить корабль Истории от некоторых мифов и стереотипов. А их за годы советской власти и за постсоветский период накопилось немало.

Октябрь 1917года, представления о нем многих современников - это как раз тот самый случай, когда нередко забывают о главных, стержневых моментах. Ни о каком октябрьском вооруженном восстании не могло бы быть и речи, если бы представители различных революционных партий (большевики, левые эсеры, меньшевики, анархисты и ряд других) не были твердо уверены в том, что вооруженное выступление в российской столице будет подхвачено не только жителями страны, но и трудящимися массами всех европейских, азиатских и других держав.

Вера в то, что мировая революция победит если не в считанные дни, то в считанные недели, была столь велика, что победа над Временным правительством казалась уже едва ли не половиной всего дела победы мировой революции. Арестованных в Петрограде хулиганов, погромщиков, налетчиков и прочих лихих людей победившая советская власть поначалу снисходительно щадила: сажала в каталажку по приговору революционного суда на срок «до победы мировой социалистической революции». Дескать, отсидит заблудший недельку другую, одумается, а там и всеобщая революция подоспеет, в которой нехорошим людям просто места не будет. Вот такой был революционный романтизм.

В советские годы немало было мифов о том, как проходило вооруженное восстание в Петрограде. Например, ленинградцы рассказывали друг другу о том, что во время штурма Зимнего дворца происходили «страшные события». Например, якобы революционные солдаты и матросы убивали и насиловали «княгинь»-, служивших в женском батальоне, выбрасывали их из окон Зимнего дворца.

Это неправда не потому, что моральный облик штурмовавших Зимний был необычайно высок, а по той причине, что в момент штурма в здании Зимнего дворца никого из военнослужащих женского батальона не было. За несколько часов до штурма они беспрепятственно и организованно покинули здание и направились в свои казармы, находившиеся в Лисьем Носу. Кстати, и княгинь среди них не было. Подавляющее большинство женщин-военнослужащих были прежде работницами петроградских фабрик и заводов.

Бытовал и совершенно иной, «хороший», миф. Рассказывали о том, что оказавшиеся в Зимнем дворце восставшие, осознавая себя уже хозяевами будущей Советской страны, очень бережно относились к всему тому имуществу, которое находилось в резиденции императорской семьи. Думаю, что на общественное мнение повлияли строки Маяковского, воспевшего честных вооруженных людей, штурмовавших Зимний. Я, разумеется, в силу понятных причин не был участником или очевидцем тех событий, но два-три раза в жизни, бывая в гостях у своих петербургских знакомых, видел в квартирах «сувениры», прихваченные их де душками или прадедушками из самого знаменитого петербургского здания. И потомки с большим удовольствием рас сказывали, как те или иные элементы царского интерьера впоследствии стали их семейными реликвиями. Что поделаешь, революция имеет и такие стороны.

Конечно, главным символом революции был и остается крейсер «Аврора» - корабль, 100-летие спуска на воду которого в прошлом году, к сожалению, осталось почти не замеченным. И о его роли даже многие историки почти ничего не знают. Из издания в издание переходит миф о том, что "Аврора» подала своим выстрелом некий сигнал к штурму Зимнего дворца. На самом деле все обстояло иначе.

Личный состав «Авроры» действительно был революционен, хотя еще в августе 1917 года на деле поддерживал Временное правительство. За сутки до штурма Зимнего Троцкий, выступая на экстренном заседании Петроградского Совета, счел нужным в своем докладе сказать несколько слов о будущем главном символе революции. Он заявил: «Когда правительство стало мобилизовать юнкеров, в это самое время оно дало крейсеру «Аврора» приказ удалиться. Почему, призывая юнкеров, правительство удаляло матросов? Причины понятны. Речь идет о тех матросах, к которым в корниловские дни являлся Скобелев со шляпой в руках просить, чтобы они охраняли Зимний дворец от корниловцев. Матросы «Авроры» выполнили тогда просьбу Скобелева, А теперь правительство пытается их удалить. Но товарищи матросы спросили и Военно-революци онный комитет Совета. И «Аврора» сегодня стоит там, где стояла и прошлой ночью».

Но, давая столь высокую оценку революционности авроровцев, еще два месяца назад охранявших Зимний дворец, Троцкий - главный организатор Октябрьского восстания в Петрограде - и сам не знал о том, что «Аврора» должна будет подать сигнал к штурму последнего оплота Временного правительства.

Честно говоря, этого вообще никто не знал. Это потом штурм дворца стал символизировать победу восстания, а в те дни ему не придавалось особенно большого значения

Вот сведения, взятые из документа - из архивного варианта репортерского отчета об общем собрании экстренного заседания Петроградского Совета, прошедшего 25 октября 1917 года. Обратите внимание: заседание открылось в 14 часов 35 минут, то есть за несколько часов до штурма Зимнего дворца. Выступая на нем, Троцкий чуточку поторопил события и от имени Военно революционного комитета заявил: «Временное правительство больше не существует, отдельные министры подвергнуты аресту. Другие будут арестованы в ближайшие дни или часы».

Поспешил немного товарищ Троцкий. На самом деле Временное правительство, как мы уже знаем, было арестовано в Зимнем дворце в ночь на 26 октября в 2 часа 10 минут. В сопровождении усиленной охраны члены правительства были препровождены в казематы Петропавловской крепости. По пути в крепость им встретилась группа пьяных моряков, которая, узнав о том, кого ведет конвой, попыталась сбросить теперь уже бывшее Временное правительство в Неву, но получила решительный отпор. Кстати, среди арестованных было немало очень приличных людей. Например, министр путей сообщения Ливеровский. Находясь в Петропавловке, он так страдал, что на нервной почве даже лишился глаза. После освобождения он уехал на юг и работал дворником. Потом, правда, про него вспомнили и пригласили в Петроград - Ленинград. Он стал заведовать одной из кафедр Института железнодорожного транспорта и за свои успехи в работе даже был награжден орденом Ленина. Вот такие неожиданные повороты готовила судьба. Но это уже было потом.

А 25 октября 1917 года, примерно в 13 часов, началось окружение Зимнего дворца. В операции участвовали примерно 12 тысяч вооруженных солдат, матросов и красногвардейцев Выборгского, Петроградского и Василеостровского районов города. Здание Зимнего дворца защищал и две с половиной тысячи юнкеров, три сотни казаков, батарея Михайловского артиллерийского училища и полурота 1-го Петроградского жене кого батальона. Войскам, защищавшим Временное правительство, дважды предъявлялся ультиматум о сдаче. Были перестрелки. Даже открывался артиллерийский огонь. В результате погибли шесть солдат Павловского полка. Несколько человек были ранены. Но до полуночи из дворца ушли и были беспрепятственно отпущены в казармы не только женщины, о которых уже шла речь, но и около двух тысяч юнкеров.

Штурм Зимнего был организован не столь хорошо, как принято считать. Были моменты, когда осадившие его отряды пребывали в состоянии нерешительности. Вот тут-то и сказала свое слово «Аврора». Никто не ставил задачу революционным матросам подавать сигнал к штурму. Они попросту подали военный сигнал, который подавался регулярно, для того чтобы на всех кораблях была проведена сверка времени.

Есть такая военная необходимость. Это для того, чтобы в боевых условиях различные воинские части и корабли действовали слаженно, не опаздывали или, наоборот, не спешили раньше других предпринять те или иные действия. Сейчас такая практика существует в армиях и на флоте во всем мире Но сверка времени таким способом была воспринята участниками штурма как некий заранее спланированный сигнал что сыграла свою важную роль.

Историки не называют точное время выстрела «Авроры» Обычно пишут о том, что он прозвучал примерно в 21 час Думаю, что можно с высокой степенью точности утверждать выстрел прогремел ровно в 21.00. Почему я это утверждаю? Потому что вряд ли сверка времени могла быть назначена на какое-то не «круглое»время.

Потом, спустя годы, когда в сумятице и неразберихе революционных событий постарались забыть, придав всему про исходившему исключительно легендарный характер, о вы стреле «Авроры» стали говорить как о заранее спланированном революционном сигнале. Но ни в одном из протоколов ВРК тех дней, как и в документах Петроградского Совет: рабочих и солдатских депутатов, вы даже упоминания о нег не найдете. Думаю, что и в документах заседания Петербургского комитета РСДРП(б) за 24октября (6 ноября) об этом ни чего не говорилось, хотя тот протокол не сохранился, а ссылки на него можно найти в более поздних публикация петроградских газет.

Легенды, мифы – не самый правдивый памятник истории. Но еще хуже, когда эту историю забывают вовсе. Так или иначе, но «Аврора» выстрелила. И выстрел это действительно прогремел в широком смысле этого слова. Убежден, что без него история цивилизации развивалась бы по другому сценарию. И нет у меня уверенности в том, что тот, иной, сценарий был бы более оптимистичным. Революции совершаются не потому, что люди знают как жить дальше, а потому что точно знают, как не хотят.

Одним из героев Октября, был матрос Балтийского флота Евдоким Павлович Огнёв. Осенью 1917 года он служил на крейсере «Аврора», с исторического залпа которого и началась Великая Октябрьская социалистическая революция…

Давайте узнаем его историю подробнее…

Комендор крейсера «Аврора» Евдоким Огнёв

Широка и необъятна наша страна. Сколько в ней городов, станиц, хуторов… И у каждого своя история. И эта маленькая история - крупица истории большого могучего государства.

Есть в Воронежской губернии небольшая речушка, на пути своём совершающая множество изгибов. От того, что извилистая, и название её - Криуша. В 30-х годах XVIII века казаки-переселенцы образовали на берегах реки село, которое так и стало называться - Криуша. Позднее, когда близ села было образовано новое с таким же названием, древнее поселение начали называть Старой Криушей, а более молодое - Новой.

Здесь в 1887 году родился Евдоким Павлович Огнёв - комендор крейсера «Аврора», который произвёл исторический выстрел, послуживший сигналом к штурму Зимнего дворца в октябре 1917 года.

В самой Криуше поиски материалов об односельчанине организовала библиотекарь Е.А. Артамонова. Старожилы вспомнили семью Огнёвых, их родственников. Оказалось, что в Старой Криуше живут две двоюродные сестры Евдокима Огнёва. Старшая из них - Мария Фоминична Овчарова - рассказала, что Евдоким всё время писал сестре Пелагее Павловне с флота и с Дона, где воевал. В 1918 году из отряда Огнёва проездом останавливались у Пелагеи Павловны два бойца, которым комендор дал адрес сестры.

Павел Прокофьевич (отец Евдокима Павловича), пекарь по профессии, в поисках лучшей жизни вместе с семьёй часто переезжал с места на место. Теперь достоверно известно, что Огнёвы после Старой Криуши жили на хуторе Третий Лог (ныне Волгоградской области), на хуторе Попов, в станицах Михайловской, Зотовской, Великокняжеской (теперь Пролетарская Ростовской области).

Сестра Евдокима, Мария Павловна, рассказывала, что в детстве младший братишка целыми днями пропадал на речке, любил со сверстниками на плотах, корытах, заброшенных старых лодках устраивать отчаянные «морские» сражения. Во время одного такого «боя» на Маныче старший брат Федотка вывихнул ногу, и Евдоким семь километров нёс его домой на руках…

В свободное от вахты время друзья часто уединялись где-нибудь на полубаке или в столярной мастерской и вели сокровенные разговоры. Каждый рассказывал о своей жизни, родных местах. Подошла очередь и Евдокима Огнёва: «Слушаю вас, братцы, и думаю: до чего же наша жизнь болячками схожа. Вроде подглядели её друг у дружки… Бате моему, Павлу Прокофьевичу, всю жизнь «везло». Первая жена вскорости умерла, оставив ему дочку Пелагею. Взял вторую из соседнего села Новотроицкое, Федосью Захаровну, мою мать. Жили с нуждой в обнимку. Батя калачи пёк, а мы хлебали квас. По хуторам и сёлам в уезде, по казачьим станицам колесили, работу искали. Не уживался отец с хозяевами, правдолюбом слыл. Мыкались по чужим углам - семья-то восемь ртов. Подрос я, батя задумал: «Костьми лягу, а младшего, Евдокима, грамотеем сделаю, в люди выведу». И вправду, четыре зимы в церковно-приходской «университет» ходил. Не выдюжил отец, махнул рукой: «Не судьба, иди, Евдоким, в подёнщики». Когда мне пятнадцать стукнуло, поехал за лучшей долей в Великокняжескую. Дядя Алексей посоветовал».

На военной службе Огнёв с 1910 года. Изначально он был матросом Балтийского флота, а по окончании школы комендоров в 1911 году получил направление на крейсер «Аврора».
Из воспоминаний А.В. Белышева, бывшего первого комиссара крейсера «Аврора»:

«25 октября 1917 года «Аврора» по Неве подошла к Васильевскому мосту и стала на якорь. На рассвете тысячи петроградских рабочих пришли на набережную, приветствуя военных моряков. Никогда прежде так далеко в город не заходили такие крупные боевые корабли.

Силы революции множились и крепли. По сведённому мосту с Васильевского острова шли к центру города отряды красногвардейцев и солдат.

К утру весь город и его важнейшие стратегические пункты кроме Зимнего дворца, где укрылось временное правительство, были в руках восставшего народа. Под вечер к крейсеру подошёл буксир. На «Аврору» прибыл секретарь Военно-Революционного Комитета В.А. Антонов-Овсеенко. Он рассказал, что временному правительству предъявлен ультиматум - сдаться. Ответ ожидается до 9 часов. Если ультиматум будет отклонён, революционные отряды возьмут Зимний дворец, где укрылись министры, штурмом. Антонов-Овсеенко предупредил, что в этом случае над Петропавловской крепостью появится огонь. Он будет сигналом «Авроре» - произвести по Зимнему холостой выстрел, возвещающий начало атаки отрядам красногвардейцев, матросов и солдат.

Зимний взят. Худ. В.А.Серов. 1954 год

В штурме последнего оплота старого мира предстояло участвовать и авроровцам. Около пятидесяти моряков под командованием матроса А.С. Неволина сошли на берег и влились в свободный отряд балтийских моряков. Наступил решающий момент. Около 9 часов команду крейсера поднял сигнал боевой тревоги. Все заняли свои места. Напряжение возрастало. С берега доносилась стрельба, а Петропавловская крепость не давала о себе знать. В 35 минут десятого сигнала всё не было. А когда в вечерней мгле вспыхнул долгожданный огонь, было уже 9 часов 40 минут.

Носовое, пли! - прогремела команда.

Комендор Евдоким Огнёв спустил курок шестидюймового орудия. Словно удар грома разорвал воздух над городом. Сквозь раскаты выстрела с Дворцовой площади послышалось «ура». Наши пошли на штурм».

В 1918 году для борьбы с врагами революции Евдоким Павлович был направлен во главе отряда на Украину, где вскоре погиб в бою.

Воспоминания участника событий П. Киричкова: «Когда белые окружили подводы, их встретили редкими выстрелами фельдшер и ездовой-красноармеец. Все они вместе с ранеными были зарублены, а меня связали вожжами, бросили на дно брички и направились в хутор Весёлый к атаману. Крысин, белогвардеец из Казачьего Хомутца, с двумя односельчанами ехал рядом с подводой, в которой я лежал. Предатель хвастался убийством командира. Я помню его рассказ от начала до конца.

Памятник Евдокиму Огнёву в селе Старая Криуша Воронежской области

«…Когда последняя подвода покинула хутор Казачий Хомутец, у орудий остались трое: Огнёв, его ординарец и прихрамывающий казак по фамилии Крысин из числа примкнувших к отряду в Казачьем Хомутце. Кончились снаряды, ординарец вывел коней из балки, и три всадника под свист белогвардейских пуль намётом стали удаляться в степь. Пока белые поняли, что перед ними больше никого нет, да вывели из укрытия лошадей, трое всадников продолжали беспрепятственно уходить. За ними устремилась погоня. Казаки стреляли на скаку. Одна пуля задела Огнёва. Стал почему-то отставать Крысин. Когда всадники поравнялись со старым скифским курганом, Крысин остановил коня. Сорвал винтовку с плеча и выстрелом сбил раненого Огнёва. Оглянулся ординарец, увидел, как падает командир, понять ничего не успел - был убит вторым выстрелом. Крысин соскочил с коня, подошёл к Огнёву, с опаской перевернул его и стал снимать с убитого сапоги…»

Похоронен Огнёв в общей могиле на хуторе Казачий Хомутец близ Ростова-на-Дону. Также он включён большевиками в число канонизированных героев Октября.

В родном селе по сей день жива память о герое. В сельском парке установлен памятник Евдокиму Павловичу Огнёву. А в школьном музее содержится огромное количество информации о земляке: пергаменты с воспоминаниями участников событий, портреты Огнёва и даже гильза с «Авроры».

Существовало несколько мифов на сей счет.

Миф о «залпе Авроры» родился буквально на следующий день после штурма Зимнего дворца, сигналом к которому послужил выстрел с легендарного крейсера. Такие сведения стали появляться в местной печати. Впоследствии, уже в сталинские годы версия о том, что «Аврора» стреляла по Зимнему настоящими снарядами активно тиражировалась: так об этом было написано в «Кратком курсе истории ВКП(б)», во МХАТе был поставлен спектакль «Залп Авроры», по которому в 1960-е годы вышел одноименный фильм; в 1937 году Михаил Ромм снял фильм «Ленин в октябре», где на этом эпизоде также акцентируется зрительское внимание. Не обошел стороной миф о «залпе» и литературу: Алексей Толстой в «Хождении по мукам» пишет о пробитой снарядом крыше Зимнего дворца.

Это было все, что осталось от еще недавно шумной и пьяной сутолоки столицы. Ушли праздные толпы с площадей и улиц. Опустел Зимний дворец, пробитый сквозь крышу снарядом с «Авроры». (Алексей Толстой. «Хождение по мукам». Книга 2)

21 октября во все революционные части войск были посланы большевиками комиссары Военно-революционного комитета. Все дни до восстания в войсковых частях, на фабриках и заводах шла энергичная боевая подготовка. Определенные задания получили также боевые суда - крейсер «Аврора» и «Заря свободы» <…> Революционные части войск, подготовленные к восстанию работой большевиков, точно выполняли боевые приказы и дрались бок о бок с Красной гвардией. Морской флот не отстал от армии. Кронштадт был крепостью большевистской партии, где давно уже не признавалась власть Временного правительства. Крейсер «Аврора» громом своих пушек, направленных на Зимний дворец, возвестил 25 октября начало новой эры - эры Великой социалистической революции. (Краткий курс истории ВКП(б))

Крейсер «Аврора» и ледокол «Красин» в сухом доке имени П.И. Велещинского Кронштадского морского завода. 25.09.2014 © Андрей Шереметев / AndreySheremetev.ru

Действительность

Первыми - и главными разоблачителями мифа стали сами матросы с крейсера «Аврора». На следующий день после описываемых событий в газете «Правда» появилась статья, в которой моряки пытались доказать, что никакого обстрела Зимнего с их стороны не было: если бы крейсер стрелял «по-настоящему», был бы полностью разрушен не только дворец, но и прилегающие к нему районы, утверждали они. Текст опровержения был таким:

«Ко всем честным гражданам города Петрограда от команды крейсера «Аврора», которая выражает свой резкий протест по поводу брошенных обвинений, тем более обвинений не проверенных, но бросающих пятно позора на команду крейсера. Мы заявляем, что пришли не громить Зимний дворец, не убивать мирных жителей, а защитить и, если нужно, умереть за свободу и революцию от контрреволюционеров.
Печать пишет, что «Аврора» открыла огонь по Зимнему дворцу, но знают ли господа репортеры, что открытый нами огонь из пушек не оставил бы камня на камне не только от Зимнего дворца, но и от прилегающих к нему улиц? А разве это есть на самом деле?

К вам обращаемся, рабочие и солдаты г. Петрограда! Не верьте провокационным слухам. Не верьте им, что мы изменники и погромщики, и проверяйте сами слухи. Что касается выстрелов с крейсера, то был произведен только один холостой выстрел из 6-дюймового орудия, обозначающий сигнал для всех судов, стоящих на Неве, и призывающий их к бдительности и готовности. Просим все редакции перепечатать.
Председатель судового комитета
А. Белышев
Тов. председателя П. Андреев
Секретарь /подпись/». («Правда», № 170, 27 октября 1917 г.)

На многие годы, пока официальной пропаганде был выгоден миф о мощи революционного оружия, в котором единственный холостой выстрел разрастался до целого залпа боевых орудий, об этой заметке никто не вспоминал. Уже во времена хрущевской «оттепели» этот текст появился в журнале «Новый мир», в статье В. Кардина «Легенды и факты» (1966, №2, с. 237). Однако газета «Правда» на цитирование себя самой 50-летней давности ответила отнюдь не дружелюбно, опубликовав в марте 1967 года сообщение от имени Секретариата союза писателей ССР, предостерегающее советских людей от чтения статей, «проникнутых ложными тенденциями к необоснованному пересмотру и принижению революционных и героических традиций советского народа». Не оставила статья равнодушным и высшее руководство страны. В одной из своих речей на Политбюро Л.И. Брежнев возмутился: «Ведь договариваются же некоторые наши писатели (а их публикуют) до того, что якобы не было залпа Авроры, что это, мол, был холостой выстрел и т. д., что не было 28 панфиловцев, что их было меньше, чуть ли не выдуман этот факт, что не было Клочко и не было его призыва, что “за нами Москва и отступать нам некуда…».

Спустя много лет, уже в перестройку, «проникнутая ложной тенденцией» статья была перепечатана в журнале «Огонек».

Опровергают миф об обстреле Зимнего с крейсера и военные: корабль, действительно снискавший себе боевую славу участием в русско-японской и Первой мировой войне, с 1916 года проходил капитальный ремонт, а значит, весь боезапас с него к моменту октябрьских событий должен был быть уже давно снят - в соответствии с действовавшими инструкциями.

Еще один миф - выстрел «Авроры» есть сигнал сверки времени революционной эскадры прозвучавший в 21.00 25 октября 1917 года. («… Никто не ставил задачу революционным матросам подавать сигнал к штурму. Они попросту подали военный сигнал, который подавался регулярно, для того чтобы на всех кораблях была проведена сверка времени…. Сейчас такая практика существует в армиях и на флоте во всем мире. …Думаю, что можно с высокой степенью точности утверждать выстрел прогремел ровно в 21.00.… ”)

Обратимся к теории и истории:

Точное знание времени в открытом море необходимо кораблям для достоверного определения места (особенно долготы). Немало сил было положено учеными, моряками, часовщиками мира для достижения необходимой точности и выработки безошибочных методик. Британский парламент предлагал даже щедрую премию за успешное решение этой проблемы. Для примера – на экваторе ошибка во времени всего в 1 минуту приводит к неточности определения местоположения на поверхности Земли почти в 30 км. Обо всем этом было широко известно и в 1917 году (заглянем в Энциклопедический словарь Ф.А.Брокгауза и И.А. Ефрона). Основным способом определения места вне видимости берега тогда был астрономический.

Корабли сверяют хронометры (в те годы с береговыми) непосредственно перед выходом в море, при благоприятной гидрометеорологической обстановке по астрономическим светилам и явлениям при точном знании долготы. Да и целесообразна сверка времени по подобному сигналу может быть лишь вдали от берегов в отдельном плавании эскадры кораблей при обнаружении большой ошибки в счислении места либо серьезной ошибке в показаниях хронометров на одном из кораблей. Думаю понятно, что к кораблям стоявшим на Неве это не относится.

В начале XX века в Петрограде уже существовала «система единого времени» - по предложению Д.И. Менделеева был проложен кабель от «нормальных», т. е. эталонных, часов Главной палаты мер и весов до Генерального штаба, под аркой которого и установлены часы, никогда не бегущие и не отстающие с надписью на циферблате: «Верное время». Надпись эту можно прочитать и сегодня - пройдите под аркой к Зимнему дворцу или к Невскому проспекту.

Как известно традиция полуденного выстрела для гражданских нужд в Санкт-Петербурге твердо установилась 6 февраля 1865 года. В этот день от здания Адмиралтейства ровно в полдень был произведен выстрел из сигнального орудия 60-фунтового калибра, при этом -пушка стреляла по сигналу, передаваемому по кабелю, непосредственно из Пулковской обсерватории. В 1872 году в связи с застройкой двора Адмиралтейства домами Морское министерство предложило перенести сигнальное орудие в Петропавловскую крепость. 24 сентября 1873 года полуденный выстрел был впервые произведен с бастиона крепости.

Поставлялся с 1856 года Морским ведомством на все корабли Флота британский астрономический морской ежегодник «Nautical Almanac» (издаваемый с 1766 года) из которого в 1907 года были изъяты таблицы лунных расстояний для определения долготы в открытом море (инструкция по их вычислению печатается до 1924 года).Лишь в 1930 году в нашей стране начали издавать собственный астрономический ежегодник.

Интересно отметить, что до1 января 1925 года астрономические сутки начинались в полдень, а на систему времени основанную на меридиане Гринвича в РСФСР перешли с 8 февраля 1919 года. И хотя новый стиль летоисчисления введен Декретом СНК от 26.01.1918 г. в заголовках многих газет двойные даты уже в 1917 году.

Организуется производство морских часов (не хронометров - они заграничные) в Мастерской мореходных инструментов Главного Гидрографического управления. Русские мореходные инструменты отмечаются дипломами на международных выставках 1907 (Бордо) и 1912 (Санкт-Петербург) годов.

Если учесть, что скорость звука измерена Миланской академией наук еще в XVII веке, то понятно – точность сигнального выстрела из пушки, с уходом века парусов в середине XIX века, развитием часового дела могла удовлетворять только контролю времени для повседневных гражданских нужд. Например, 9 января 1917 года посредине Атлантического океана действия Германского вспомогательного крейсера (парусника!) «Зееадлер» при захвате парохода «Гледис Роил» (Gladys Royle) были первично восприняты как древний, дедовский обычай сверки хронометра выстрелом из мортирки, и ответили флагом. Уже к концу XIX века в портах мира наиболее распространенной была система сигнализации времени сигнальными шарами с электроприводом. Широко была развита и передача сигналов времени по телеграфу, особенно с появлением буквопечатающих аппаратов Юза (помните термин «юзограмма»?).

В 1912 - 1913 годах по инициативе Франции прошли 2 международные конференции по использованию радио для передачи сигналов точного времени (система ONOGO).Первым председателем международной комиссии был академик О.А. Баклунд (1846-1916) – директор Пулковской обсерватории. В 1914 году первый эксперимент передачи сигналов времени был проведен и в Петербурге (регулярная трансляция начата с 1 декабря 1920 г., хотя и не стала особо известна флоту).

Еще с 1910 года радиостанции Германии, Англии и Франции уже вели передачу сигналов времени, с 1912 года они передавались по веньерному принципу, что позволяло определить ошибки часов с точностью до 0.01 сек., с 1913 года минимум 9 радиостанций мира передавали подобные сигналы.

Известнейшим документом 1720 года – «Книга Уставъ морской. О всемъ, что касается къ доброму управленiю въ бытности флота на моръ» были введены сигналы управления кораблями при совместном плавании. Да, для их подачи использовались как флаги, так и пушечные выстрелы, барабанный бой, корабельные колокола, мушкетные выстрелы. На основе опыта боевых действий флота в Средиземном море в 1797 году составляются «Полные сигналы, долженствующие производиться во флотах Его Императорского Величества». В 1814 году А.Н. Бутаковым составляется полный словарь семафорных сигналов. После фактического создания вице-адмиралом Г.И. Бутаковым тактики действий паровых кораблей в 1868 году издается «Книга эволюционных сигналов» и «Свод военно-морских сигналов». Основу их составляли флажные сигналы. Для ночной сигнализации, еще до создания азбуки Морзе, использовались вспышечные фонари. Откорректированный «Свод сигналов» 1890 г. справедливо критиковался вице-адмиралом С.О.Макаровым. С появлением на кораблях электричества получил известность сигнальный фонарь типа Ратьер. При затемнении кораблей для управления строями использовались клотиковые и кильватерные огни. Использовались и различные поднимаемые на фалах фигуры, щиты со знаками. К сигнализации и связи относились серьезно. За расшифровкой сигналов шпионили.

Из гибели кораблей в Цусимском бою командованием российского флота был сделан вывод о том, что помимо флажных и световых сигналов прожектора, необходимо иметь и другой тип сигнализации, который бы не зависел от наличия или отсутствия надстроек и мачт. Это сигнальные ракеты. Пистолет Вери (по другой транскрипции Бэра) состоит на вооружении Флота до сих пор (более 100 лет!). Они в начале века ввозились из-за границы, были дороги, и поэтому было создано много отечественных аналогов. Особую известность получила система капитана 2 ранга Жукова (1908 год), правда предназначалась она в основном для подачи боевых и эволюционных сигналов, на повседневные сигналы, к которым можно отнести и сигналы времени, по его мнению, было достаточно сигнализации флагами и фонарями. Вопрос, не был ли знаменитый красный огонь из Петропавловской крепости сигнальной ракетой?

Как видим, необходимость в столь архаичном способе сверки хронометров вполне современных, хорошо оснащенных военных кораблей (ну никак не походящих на «Золотую лань» Френсиса Дрейка, хоть и смутное время в стране), как пушечный выстрел, да еще посреди Петрограда в начале XX века явно отсутствует, как и сейчас. Для нужд же контроля времени на самом корабле вахтой отбивались склянки.

Тем более была бы удивительна подача такого регулярного сигнала довольно дорогим зарядом артиллерии главного калибра. После демонтажа с «Авроры» 37-мм пушек Гочкиса в качестве сигнальных (существует и термин салютных) скорее всего использовались бы 76,2-мм зенитные пушки системы Лендера. От холостого залпа 152-мм орудия Петропавловской крепости и сейчас дрожат стекла по городу, а в Эрмитаже до разворота орудия в сторону Васильевского острова срабатывала сигнализация – много стекол бы на Английской набережной повылетало – для регулярного сигнала явно не то. Пример - 20 ноября 1992 года, когда полуденный выстрел был единственный раз произведен во дворе Нарышкина бастиона.

Вернемся к «Авроре» :

Корабль, под командой лейтенанта Н. А. Эриксона, 22 октября 1917 г., после завершения ремонта на Франко-Русском заводе, был подготовлен к выходу в море для пробы машин (а не для увода из Петрограда в контрреволюционных целях, как преподносилось это большевиками) и даже принял на борт часть боезапаса – на Балтике война. На борту есть вполне точные хронометры, как и на большинстве кораблей того времени, британского производства (по важности и традиции весьма оберегаемые). У штурмана же «Nautical Almanac» с Руководством к употреблению английского морского месяцеслова и, разумеется прочие мореходные инструменты.

Вахтенный начальник - мичман Л. А. Демин (1897-1973), в будущем контр-адмирал, доктор географических наук, подготовивший более 100 морских карт и лоций, 16 лет (с 1957 по 1973 г.) возглавлявший Ленинградское отделение Всесоюзного астрономо-геодезического общества – пока молод, но такой хронометры завести не забудет?!

Немного неясна ситуация с орудийными прицелами – есть версия, что они были сняты и где-то в каюте заперты.Но, подумайте, стал ли бы кто-то тогда церемониться с запертой каютой. Комендоры крейсера не помнят этого.

Исправны и яркие прожектора системы Манжена, подобный сигнал мог быть подан и ими.

Несмотря на утверждения С.Н. Полторак, задачи на определенные действия при подготовке штурма Зимнего дворца «Авроре» все же ставили. Это распоряжения Исполнительного Комитета Петроградского Совета Рабочих и Солдатских Депутатов № 1219 от 24.10.17 г. о переводе корабля в Боевую Готовность и № 1253 от 24.10.17 г. о задаче восстановления движения на Николаевском мосту. Распоряжением же № 1125 Александр Викторович Белышев был назначен комиссаром корабля, даже с указанием времени 12 ч. 20 мин. А телеграммой Центробалта от 24.10.17 г. «Аврора» была подчинена ВРК, этот документ 27.10.17 г. за № 5446 был зарегистрирован в Главном Морском штабе (принял ее дежурный офицер прапорщик Лесгафт). На давление орудий крейсера рассчитывали, даже проверки присылали. Большинство команды на стороне ВРК.

Проведя промеры незнакомого невского фарватера «Аврора» в 3 ч. 30 мин. 25.10.17 г. встала на якорь у Николаевского моста напротив особняка Румянцевых (Английская набережная, д.44) и выполнила распоряжение об обеспечении движения по мосту.

К 19 часам в Неву вошли, завершив переход из Гельсинфорса (Хельсинки) с заходом в Кронштадт, боеспособные эскадренные миноносцы «Забияка» и «Самсон»,чуть ранее сторожевой корабль «Ястреб» и прочие корабли.

Было бы очень наивно полагать, что подобный переход был произведен кораблями без достоверного знания времени (и как следствие долготы) даже при наличии визуальных ориентиров, и они не корректировали его в оснащенном всем необходимым для этого порту острова Котлин, а предпочли “переспросить”, по версии С.Н. Полторак, у «Авроры». Минная война, широко ведшаяся на Балтике, знаете ли, штука опасная и идти надо строго проверенным фарватером, да и форты Кронштадта наготове.

Радиостанции (в т. ч.средневолновые тональные) крейсера и других кораблей также в полном порядке. Радиограммы перечисленных кораблей можно найти в ЦГА ВМФ, номера дел даже опубликованы в открытой печати.

Между кораблями, Петропавловской крепостью, в которой с орудиями и артиллеристами творится форменная неразбериха, с которой еле справляется Г.И.Благонравов (вызвав моряков-артиллеристов с полигона), и окруженным Зимним дворцом на катере (с «Авроры»?) мечется В.А. Антонов-Овсеенко. (об этом известно и по воспоминаниям Л.Д. Троцкого ).

Рассмотрим вторую часть предположения – выстрел «Авроры» прозвучал ровно в 21.00. Наиболее часто называются еще 21.40, 21.45. Очевидцы событий (бывшие члены Временного правительства, авроровцы, депутаты) и репортеры разных по политическим пристрастиям петроградских газет тех лет, время указывают довольно точно и оно не слишком разнится.

Сравнивая и анализируя их воспоминания, газетные публикации (а это тема для отдельной и серьезнейшей статьи), архивные документы, можно убедиться, что бывший комиссар «Авроры» А.В. Белышев называет 21.40 совершенно верно. Только вот началось все с взрыва гранаты во дворце, затем орудийную стрельбу начали оборонявшие Зимний дворец войска.

Залп «Авроры» потребовался, вот только имел он совершенно другое

значение –“был произведен только один холостой выстрел из 6-дюймового орудия, обозначающий сигнал для всех судов, стоящих на Неве, и призывающих их к бдительности и готовности. ” Это из текста письма команды крейсера «Аврора» – прилагаю его к статье. Очень мне удивительно, что полностью его давно не публиковали. Что заставило написать команду это письмо становится ясно из других публикаций тех дней. А фамилия до сего дня безвестного секретаря судкома крейсера – Мисс (он эстонец по национальности).

Понимаю, что так выстрел «Авроры» исторически правильно и надо именовать.

И произведен выстрел был (комендором Е.П.Огневым с команды А.В. Белышева) по присланной на «Аврору» Антоновым-Овсеенко либо Благонравовым записке. Велся огонь и с миноносцев, стреляла даже сигнальная пушка Петропавловской крепости. Разрушения Зимнего дворца и зданий города были.

Да и выстрел, по сведениям историков, был произведен в 21:40, в то время как штурм начался уже после полуночи, что, увы, не подтверждает теорию сигнальной функции «Авроры» в захвате. Тем не менее, Крейсер «Аврора» изображён на ордене Октябрьской Революции, которым сам же и награждён в 1967 году.

Летом 1967 г. вся страна готовилась широко отметить круглую дату в истории России — пятидесятую годовщину Октябрьского переворота. К этой дате готовились и в Эрмитаже. Были сформированы группы экскурсоводов, которые должны были водить высоких гостей из-за рубежа, приезд которых в город-колыбель Октябрьской революции ожидали с большим волнением.

Неожиданно в Эрмитаж пришло письмо М.А.Суслова (1902-1982 гг.), в то время члена политбюро ЦК КПСС, ответственного за идеологию (потом его называли “серым кардиналом”), обладавшим огромной политической властью. В этом письме он предлагать собрать объективные данные о подробностях штурма Зимнего в Октябрьскую ночь, которые будут нужны ему при встречах в Кремле с делегациями братских компартий.

В Эрмитаже, естественно, был создан оперативный штаб, во главе которого был поставлен помощник директора, секретарь партбюро Н.Н.Леман. Об этом интересном человеке следует сказать несколько слов. Выходец из московских немцев, он прожил трудную жизнь, где были взлеты и падения. Еще совсем молодым человеком, моложе 20 лет, он командовал крупным воинским соединением Красной Армии на фронте борьбы с войсками Юденича, оборонял Красный Питер. Затем учился в военном училище, в Ленинграде, преподавал в военных академиях общественные науки в должности, которая соответствует современному генерал-майору (Это я пишу с его слов — Б.С.). Затем по “делу М.Тухачевского” он оказался в местах весьма отдаленных, где пробыл долгие годы, работая плотником. В Хрущевскую оттепель был реабилитирован, вернулся в Ленинград и работал в Эрмитаже помощником директора, секретарем партбюро, руководителем издательства. Он почему-то хорошо относился ко мне, я часто заходил к нему в кабинет, и он рассказывал о Петрограде начала 20-х годов. Я был тогда молодой, полный энергии, кандидат исторических наук. Н.Н. привлек меня к работе по подготовки ответа М.А.Суслову.

После тщательных проверок и перепроверок постепенно начала вырисовываться общая схема событий той ночи. Начнем с общей диспозиции.

В зданиях старого и нового Эрмитажей в те дни находился военный госпиталь, отгороженный от помещений Зимнего Дворца заложенными переходами. В здании Зимнего находилось Временное правительство, заседания которого проходили в Малахитовом Зале. Перед фасадом на Дворцовую площадь стояли штабеля дров, которые использовали для отопления всего комплекса зданий. Резиденцию Временного правительства охраняли незначительные вооруженные силы. Они состояли из: А) батареи трехдюймовых полевых пушек, стоявших между штабелями дров. Б) Ударного женского батальона М.Л. Бочкаревой. По крайней мере, так утверждали советские историки. В последнее время выяснилось, что это расхожее утверждение не совсем точно. Сама М.Бочкарева в обороне дворца участия не принимала, а ударницы, которых В.Маяковский называл, видимо, со слов участников событий, — “бабье-дуры”, формально были не из батальона М.Бочкаровой, а из части отколовшихся от него. Сколько их было, никто точно сказать не смог, вероятно, около роты. То есть, не более 100 человек. И, наконец, какое-то количество юнкеров, тоже около сотни человек. Итого две-три сотни человек, треть из которых — “ударницы”- не отличались высокой боеспособностью.

По словам покойного ныне сотрудника Гос.Эрмитажа, д.и.н. Б.А.Латынина, днем 25 октября в районе Зимнего было относительно спокойно. Он гулял по площади и не ожидал, что поздним вечером состоится “переломный момент истории человечества”, как мы учили в школах и вузах.

К вечеру к дворцу начали стягиваться военные части (моряки с кораблей Балтики) и вооруженные рабочие дружины. Поступление шло с трех сторон. Революционные матросы, пребывшие на легких судах из Кронштадта, высаживались возле памятника Петру I. Оттуда они по Английской набережной двинулись мимо Адмиралтейства к Зимнему. Активное участие матросов легко объяснить. Правительство А.Ф.Керенского планировало, выполняя требования Антанты, снять экипажи с боевых кораблей, стоявших на рейде, и, в качестве морской пехоты бросить в бой против войск Кайзера. Эта перспектива их явно не устраивала.

В то время садик перед Зимним Дворцом был огражден высоким забором, состоящим из каменной ограды, на которой была кованная узорная решетка. Она могла служить надежной защитой для отрядов матросов, проходивших вдоль Невы к главному подъезду Дворца.

Колонны вооруженных рабочих с Выборгской стороны некоторое время задержались перед Литейным мостом, который был разведен, но потом, когда мост свели, двинулись в сторону Миллионной улицы к Новому Эрмитажу. Там они встретили заставу из числа оборонявших Дворец, и вступили с ним в мирные переговоры, пытаясь склонить к капитуляции. Но переговоры ни к чему не привели, и к вечеру эта группа (толпа) через Теребеневский портик проникла в залы Нового Эрмитажа. В Зимний Дворец они не попали, так как переходы были заложены, и в залах лежали свои раненые.

Наконец, основная толпа или третья колонна, сформированная из рабочих окраин, по левому берегу Невы, пройдя Невский проспект, вышли из под арки Главного штаба и подошли к штабелям дров перед решеткой закрытого главного входа во двор Зимнего. К этому времени батарея снялась с огневой позиции, и Главные ворота оказались никем не охраняемые. Кто-то из осаждавших перелез через ворота и открыл их. Эта сцена хорошо известна по кинофильму “Ленин в октябре”. В открытые ворота толпы хлынули во двор. Совершенно очевидно, что если бы батарея осталась бы на огневой позиции и сделала бы несколько залпов картечью по открытой площади, то до ворот никто бы не дошел. Через внутренний подъезд, возле плаца, где проходила разводка караула, толпы проникли в Кутузовскую галерею.

Как вспоминали участники штурма, в их колоннах (а скорее в их толпе) находились солдаты гвардейских полков. Это известие сперва нас очень удивило. Как же могло быть так, чтоб гвардейцы вместе с офицерами шли на штурм резиденции государственной власти? Ответ нашелся довольно быстро. Гвардия присягала императору, и для нее Временное правительство было самозваным, не легитимным. Гвардейские офицеры понимали, что если они не будут вместе с солдатами, то потеряют контакт с солдатской массой, и не смогут сохранить гвардию для будущих боев за возвращение императора.

Третья волна штурмовавших дворец — матросы с кораблей Балтики, подошли к Главному подъезду, но он был закрыт. Они гранатами выбили дверь и через окна первого этажа просочились в главный подъезд.

Что помнили информаторы о выстреле “Авроры”? Вопрос этот оказался очень сложным и до конца не ясным. Скорее всего, он был, но боевой или холостой, и в каком направлении — этого никто определить не мог. Николаевский мост был сведен, и “Аврора” стояла у Английской набережной, где теперь стоит памятный знак. С этой позиции стрелять боевым снарядом по Зимнему было невозможно, так как трасса пролегала бы вдоль фасадов зданий по левому берегу Невы.

Я как-то читал выступление какого-то автора, что пушка стреляла для отсчета времени. Я поинтересовался в музее “Аврора”, насколько это вероятно. Мой вопрос вызвал удивление, так как на флоте отсчет времени — “склянки” всегда отмечали ударами колокола. Стрелять из тяжелого носового орудия — бессмысленно. Отметим, что в годы начала “перестройки” всплыла пикантная подробность — “Аврора” стояла под парами, на тот случай, если бы переворот провалился, как летом 17 года, его организаторы должны были отплыть на ней за границу. Насколько это достоверно — неизвестно. Наши информаторы не сообщали об этом плане. Возможно, потому, что тогда об этом говорить было не положено.

Разбирая фотоархивы музея Революции, которые после ВОВ находились в ГосЭрмитаже, я обнаружил документы, подтверждающие, что по Зимнему было произведено два выстрела из орудий, но не с “Авроры”, а с фортов Петропавловской крепости. На тех фотографиях были запечатлены окна третьего этажа со стороны Невы. На них были хорошо видны пробоины возле оконных проемов. Характер отверстий говорил о том, что снаряды были посланы через Неву с фортов Петропавловки. И опять вопрос — о тех орудийных выстрелах никто из информаторов не сообщал.

С точки зрения фронтовика (а я — ветеран ВОВ), Зимний дворец — это мощная крепость, взять которую штурмом при наличии у осажденных решения активно обороняться, не так легко. Достаточно было бы поставить в окнах несколько десятков пулеметов, и все бежавшие на приступ по открытым площадям были бы перестреляны и отброшены.

Необходимо учитывать общую ситуацию, сложившуюся тогда в Петрограде. Гарнизон города состоял из 120 000 человек. В основном он состоял из новобранцев — крестьян, так как кадровые контингенты российской армии погибли в боях 1 Мировой войны. А гвардейские полки полегли в трагических боях под Августово в Восточной Пруссии осенью 1914 г. Солдаты столичного гарнизона знали о том, что Временное правительство А.Ф.Керенского планирует перебросить их на фронт для завершения разгрома Германии. Но они так же хорошо понимали, что армия Кайзера еще боеспособна, и очень многие из них не доживут до конца войны. А большевики, В.И.Ульянов — Ленин, обещали мир.

Между тем, силы осажденных таяли без боя. Первыми покинули позиции возле баррикад из штабелей дров пушки артиллерийской батареи, так что фасад дворца с площади оказался незащищенным.

Затем стали растворяться “дамочки” женского ударного батальона. Отметим, что в советской литературе постоянно отмечалось присутствие среди них М.Бочкаревой. Но как уже было отмечено, теперь установлено, что ее там не было.

Перед началом проникновения во дворец восставших в нем оставалось около сотни юнкеров и лиц, преданных Временному правительству. Для обороны огромного здания это было явно недостаточно. По воспоминаниям очевидцев, попав во внутренние помещения дворца, штурмовавшие не встретили сопротивления. Никакого боя внутри здания не было. Эту информацию подтвердили фотографии интерьеров, сохранившиеся тогда в фондах Эрмитажа. Следует отметить еще одно обстоятельство. Все информаторы подчеркивали, что никто из них не знал плана Дворца, и они не знали, куда следует бежать, где находилось Временное правительство. Началась беспорядочная беготня по залам и коридорам огромного здания. В конце концов, кто-то достиг малой столовой, куда перешло Временное правительство из Малахитового зала, который стал опасным из-за стрельбы со стороны Невы. Ранее в этой столовой был размещен центр связи.

В этом зале Временное правительство было арестовано. Об этом напоминает надпись, помещенная на мраморной доске над камином, и стрелка часов, остановившаяся на 2 часах 10 минут ночи с 7 по 8 ноября (25 — 26 октября 1917 г.), зафиксировала дату ареста Временного правительства.

Посетители часто спрашивали и спрашивают до сих пор: “А были ли акты вандализма и хищения ценностей во время захвата Зимнего Дворца?” На этот вопрос мы обычно отвечаем однозначно. Во время штурма (которого на самом деле и не было) никаких актов вандализма и грабежа не было зафиксировано. Это доказывают инвентарные описи и фотографии интерьеров зал. Этот бесспорный факт можно объяснить двумя причинами. Во-первых, сказался пиетет царской резиденции. И, во-вторых, тем обстоятельством, что во время 1 мировой войны многие экспонаты музея, Эрмитажа и дворцовых помещений были эвакуированы в Москву. В кинофильме “ Ленин в октябре” был такой кадр, хорошо знакомый людям старшего поколения — кто-то из красногвардейцев сел на царский трон. Эта очередная ошибка — в 1917 г. царский трон находился в подвалах Кремля.

Имели место акты надругательства над портретами лиц царской фамилии и императоров, размещенными на стенах дворца. Их прокалывали штыками. Эти разрывы сохранялись очень долго. Теперь они заштукованы и отреставрированы и выставлены в Петровской галерее Зимнего дворца.

И, наконец, последнее. М.А.Суслов потребовал выяснить количество жертв штурма. Это оказалось крайне сложной задачей. Но, в конце концов, мы нашли отчет, посланный в Смольный о штурме Зимнего. Там было отмечено, что убитых было всего несколько человек. На основании этой информации М.А.Суслов во время приемов в Кремле иностранных делегаций имел основание утверждать, что октябрьский переворот (революция) был самым бескровным из всех подобных актов в истории Европы. А гражданская война, унесшая миллионы жизней, была организована У.Черчилем..

Н.Н.Леман говорил, что М.А.Суслов остался доволен нашим ответом, текст которого я, конечно, не читал.

Сегодня, много лет спустя, можно думать, что не все детали тех далеких событий реконструированы достаточно точно. Но их общая схема, видимо, соответствует действительности.

Это все, что осталось у меня в памяти о той работе под руководством Н.Н.Лемана.

Главный научный сотрудник ГосЭрмитажа
Доктор Исторических наук, профессор
Б.В.Сапунов

/ehorussia.com/new/sites/all/themes/eho4/images/postquote.png" target="_blank">http://ehorussia.com/new/sites/all/themes/eho4/images/postquote.png); background-attachment: scroll; background-color: rgb(230, 235, 240); padding: 10px 10px 10px 47px; margin: 10px 10px 10px 50px; color: rgb(35, 12, 1); font-family: Arial, "Arial Unicode MS", Helvetica, sans-serif; font-style: italic; overflow: auto; clear: both; background-repeat: no-repeat no-repeat;">

Впервые о том, что крейсер «Аврора» обстрелял Зимний дворец из шестидюймового орудия, петроградские газеты написали уже на следующий день после переворота. Команда корабля, однако, через газету «Правда» дала опровержение, утверждая, что выстрел был один, притом холостой. Кто же прав?

НАДО сказать, что версию обстрела подтверждают и некоторые очевидцы. Американский журналист Джон Рид писал про два снаряда с «Авроры», попавших в Зимний дворец. Дочь английского посла Мюриель Бьюкенен — про «два или три снаряда, прилетевших со стороны Невы». Но, возможно, именно ее показания свидетельствуют о невиновности «Авроры».

Доподлинно известно, что в ночь на 25 октября 1917 года крейсер стоял возле Николаевского (впоследствии Шмидтовского) моста на Неве. Чтобы хоть как-то зацепить Зимний дворец боевым снарядом, артиллеристам «Авроры» пришлось бы стрелять под невероятно острым углом. К тому же целиться им мешали бы фронтон Адмиралтейства и разведенный по случаю беспорядков в городе Дворцовый мост.

Откуда же велся огонь по Зимнему дворцу? Во-первых, из Петропавловской крепости. Перед ее западной оконечностью большевикам удалось развернуть несколько трехдюймовых орудий и сделать, по разным данным, от 3 до 30 выстрелов. Именно их огонь дочь английского посла приняла за выстрелы с «Авроры». Еще одна пушка того же калибра находилась под аркой Генштаба.