Ни один современный историк не рассматривал еще арест личного секретаря Сталина А. Н. Поскребышева и начальника охраны Н. С. Власика как предшествовавшие устранению вождя звенья одной цепи. Задача довольно трудная, но все же сделаем попытку. Для начала обратимся к воспоминаниям П. А. Судоплатова.

Генерал-лейтенант Власик, - рассказывал Павел Анатольевич, - начальник кремлевской охраны, был отправлен в Сибирь на должность начальника лагеря и там тайно арестован. Власику предъявили обвинения в сокрытии знаменитого письма Л. Тимашук, которое Рюмин использовал для начала «дела врачей», а также в подозрительных связях с агентами зарубежных разведок и тайном сговоре с Абакумовым.

После ареста Власика немилосердно избивали и мучили. Его отчаянные письма к Сталину о невиновности остались без ответа. Власика вынудили признать, что он злоупотреблял властью, что он позволял подозрительным людям присутствовать на официальных приемах в Кремле, на Красной площади и в Большом театре, где бывали Сталин и члены Политбюро, которые, таким образом, могли быть подставлены под удар террористов. Власик оставался в заключении до 1955 года, когда его осудили теперь уже за растрату фондов на проведение Ялтинской и Потсдамской конференций, а потом амнистировали. Несмотря на поддержку маршала Жукова, его просьбы о реабилитации были отклонены.

Увольнение Власика вовсе не означало, что Берия теперь мог менять людей в личной охране Сталина. В 1952 году, после ареста Власика, Игнатьев лично возглавил Управление охраны Кремля, совмещая эту должность с постом министра госбезопасности.

Еще до беседы с П. А. Судоплатовым я узнал, что Власик был арестован 15 декабря 1952 года. Но суд над ним состоялся через два года после смерти Сталина - 17 января 1955 года.

Фрагмент из показаний на суде:

Председательствующий. Когда вы познакомились с художником С-ом?

Власик. В 1934 или в 1935 году. Он работал на оформлении Красной площади к торжественным праздникам.

Председательствующий. Что вас сближало с ним?

Власик. Конечно, сближение было на почве совместных выпивок и знакомств с женщинами…

Председательствующий. Подсудимый Власик, вы раскрыли перед С-ом секретных агентов МГБ. Он показал: «От Власика мне стало известно, что моя знакомая Кривова является агентом органов, и что его сожительница Рязанцева тоже сотрудничает».

Признав это, Власик показывает:

Но в вопросах службы я всегда был на месте. Выпивки и встречи с женщинами были за счет моего здоровья и в свободное время. Признаю, женщин у меня было много.

Глава правительства вас предупреждал о недопустимости такого поведения?

Да, в 1950 году он говорил мне, что я злоупотребляю отношениями с женщинами.

Вы показали, что вам доложил Саркисов о разврате Берии, а вы заявили: «Нечего вмешиваться в личную жизнь Берии, надо охранять его».

Да, я от этого устранился, так как считал, что не мое дело в это вмешиваться, ибо это связано с именем Берии.

Как вы могли допустить огромный перерасход государственных средств по вашему управлению?

Грамотность у меня сильно страдает, все мое образование заключается в трех классах приходской школы.

Подсудимый Власик, расскажите суду, что из трофейного имущества вами было приобретено незаконным путем, без оплаты?

Насколько я помню: пианино, рояль, три-четыре ковра.

А что вы можете сказать о четырнадцати фотоаппаратах? Откуда у вас хрустальные вазы, бокалы, фарфоровая посуда в таком количестве?

Все, достаточно. Пианино, ковры, фотоаппараты - это не более чем повод. Главное совсем в другом. И об этом главном говорит А. Авторханов, имея в виду обстановку в начале пятидесятых годов: «Два человека вновь приобретают свое былое значение: генерал-лейтенант А. Н. Поскребышев и генерал-лейтенант Н. С. Власик. Никто не может иметь доступ к Сталину, минуя этих лиц, даже члены Политбюро. Исключения бывали, если Сталин сам вызывал кого-нибудь, чаще всего на обеды-попойки. Сталин не только управлял текущими делами через этих двух лиц, но им он доверил и свою личную безопасность. Посторонняя сила могла подкрасться к Сталину только через кризис этой идеальной службы его личной безопасности. Иначе говоря, никто не мог бы убрать Сталина раньше, чем не уберет этих двух лиц. Но убрать их тоже никто не мог, кроме самого Сталина».

Авторханов дал нелестную характеристику Поскребышеву. Да, по натуре помощник. Да, не самостоятельная фигура. Что же представлял собой другой временщик Сталина, генерал Власик? По мнению исследователя, это был Аракчеев и Распутин в одном лице: бездушный солдафон и хитрейший мужик. В русской и советской армиях, пишет А. Авторханов, это, вероятно, единственный случай, когда малограмотный, простой солдат, минуя всякие курсы и школы, добрался до чина генерал-лейтенанта. Мало того, он выступал толкователем мнений Сталина по вопросам культуры. Власик побил рекорд по длительности служения у Сталина - он единственный, сумевший удержаться с 1919 года и почти до самой смерти Сталина.

Чеченцы говорят: волк, шествующий к горной вершине, рискует своей жизнью. Так погибло много «сталинских волков» - от рук самого же Сталина. Но, жертвуя такими волками, как Поскребышев и Власик, Сталин не знал, что он впервые в своей жизни стал орудием чужой воли.

Не во многом расходится мнение зарубежного политолога советского происхождения, который, кстати, никогда не видел Власика, и мнение дочери Сталина, хотя она знала главного телохранителя отца с детства:

Генерал Николай Сергеевич Власик удержался возле отца очень долго, с 1919 г. Тогда он был красноармейцем, приставленным для охраны, и стал потом весьма властным лицом за кулисами. Он возглавлял всю охрану отца, считал себя чуть ли не ближайшим человеком к нему и, будучи сам невероятно малограмотным, грубым, глупым, но вельможным, дошел в последние годы до того, что диктовал некоторым деятелям искусства «вкусы товарища Сталина»… А деятели слушали и следовали этим советам… Наглости его не было предела… Не стоило бы упоминать его вовсе - он многим испортил жизнь, - но уж до того была колоритная фигура, что мимо него не пройдешь. При жизни мамы он существовал где-то на заднем плане в качестве телохранителя. На даче же отца, в Кунцеве, он находился постоянно и «руководил» оттуда всеми остальными резиденциями отца, которых с годами становилось все больше и больше… Власик данной ему властью мог сделать все, что угодно…

Существенные детали в портрет Н. С. Власика добавляет писатель К. Столяров, который, судя по его произведениям, неплохо изучил лубянские персонажи:

Охранять Сталина было занятием хлопотным и нервным, потому что, как утверждал Власик, рядом всегда были интриганы, пытавшиеся отстранить его от этой работы. Впервые такая попытка имела место в 1934 году. А в 1935-м он, Власик, своим телом прикрыл Сталина, когда прогулочный катер был обстрелян с берега постом погранохраны, и, не растерявшись, организовал ответный пулеметный огонь, после чего выстрелы по катеру прекратились. Вождь проникся доверием к Власику, десять лет Николая Сергеевича не беспокоили интригами, а затем снова начались треволнения…

Впрочем, об этом эпизоде рассказал сам Власик в письме из мест отбытия наказания: «В 1946 году мои враги оклеветали меня, и я был снят с должности начальника Управления охраны МГБ СССР. Но т. Сталин отнесся к этому со всей чуткостью, сам разобрался во всех выдвинутых против меня обвинениях, абсолютно ложных, и, убедившись в моей невиновности, вернул мне прежнее доверие.

В 1948 году был арестован комендант дачи «Ближняя» Федосеев. Следствие вел Серов под непосредственным руководством Берии. У Федосеева было взято показание на меня, что я якобы хотел отравить т. Сталина. Т. Сталин усомнился в этом и лично проверил, вызвав на допрос Федосеева, где тот заявил, что это ложь, которую побоями заставили его подписать. Дело Федосеева передали из МВД в МГБ…

Вскоре Серов вызвал на допрос нового коменданта дачи «Ближняя» Орлова и тоже требовал, чтобы тот подписал на меня ложный протокол, но Орлов отказался. А добиться санкции на арест Орлова Серов не смог…»

«Крупные неприятности выпали на долю Власика весной 1952 года, - читаем у писателя К. Столярова, - когда комиссия ЦК ВКП(б) под председательством Г. Маленкова выявила вопиющие безобразия: пользуясь бесконтрольностью, верные телохранители кремлевской элиты на господских дачах центнерами пожирали черную икру и балыки, предназначавшиеся для номенклатурных желудков! В ответ на вопрос: «А ты куда смотрел?» - Власик объяснил, что ввиду малограмотности ему трудно было заниматься финансово-хозяйственной деятельностью, поэтому контроль за этой стороной работы главка он возложил на своего зама. Что же касается тех коньяков и балычков, которые привозили с дачи Сталина для его личного потребления, Николай Сергеевич ответил: «Да, такие случаи были, но за эти продукты я иногда платил деньги. Правда, были случаи, когда они доставались бесплатно».

Судя по всему, Николаю Сергеевичу было невдомек, чего к нему пристают из-за каких-то рыб?! Ежели он по занимаемой должности десятки лет бесплатно столовался у Сталина, то - мать-перемать! - велика ли разница: съест он полкило икры на глазах у вождя или же возьмет с собой ту же икру, так сказать, «сухим пайком»?

Справедливости ради отмечу, что четкой регламентации на сей счет не существовало, если не считать стародавнего лакейского правила: прислуге дозволяется брать себе только то, что не доели за столом сами хозяева и приглашенные ими лица - фрукты из ваз, нарезанную лепестками семгу, лососину, ветчину, хоть и полные, но уже раскупоренные бутылки со спиртными напитками и т. п. Но, с другой стороны, обязан ли был генерал Власик руководствоваться нормами поведения для лакеев, коль скоро он сам из бедняка-поденщика давным давно превратился если не в социалистического графа, то по меньшей мере в барона или виконта, ведь у него была своя шикарная госдача с персональным поваром, которого Николай Сергеевич форменным образом терроризировал и с которым, согласно показаниям свидетельницы П., «разговаривал исключительно с применением отборного мата, не стесняясь присутствующих женщин»?

По версии К. Столярова, вешать на Власика ярлык несуна не захотели, однако наказали его примерно, исключив из партии и с позором назначив не на генеральскую, а на офицерскую должность заместителя начальника исправительно-трудового лагеря на Урале, в городе Асбесте. Там он прослужил всего лишь шесть месяцев, а в декабре 1952 года был арестован за измену Родине - оказывается, это он, Власик, в 1948 году должным образом не отреагировал на донос Лидии Тимашук о злодейском умерщвлении А. Жданова.

Когда же выяснилось, что врачи-убийцы были только врачами, но отнюдь не убийцами, Берия, как уже говорилось, не спешил освобождать Власика. Точно так же поступили и те, кто пришел на смену Берии. В ходе следствия обнаружились кое-какие факты, позволявшие призвать Власика к ответу. Например, при обыске в его доме нашли трофейный сервиз на 100 персон, 112 хрустальных бокалов, 20 хрустальных ваз, 13 фотоаппаратов, 14 фотообъективов, 5 перстней и - так записано в протоколе - «иностранную гармонь», которые Власик приобрел незаконным путем без оплаты. Кроме того, Власик признал, что в 1945 году по окончании Потсдамской конференции «вывез из Германии три коровы, быка и двух лошадей, из них своему брату отдал корову, быка и лошадь, сестре - корову и лошадь, племяннице - корову; скот был доставлен в Слонимский район Барановичской области на поезде Управления охраны МГБ СССР».

Но это еще не все. Следствие установило, что Власик морально разложился, систематически пьянствовал и сожительствовал с женщинами, получавшими от него пропуска на трибуны Красной площади и в правительственные ложи театров, а также поддерживал знакомство с лицами, не внушавшими политического доверия, разглашал в беседах с ними секретные сведения, касавшиеся охраны руководителей партии и советского правительства, хранил у себя на квартире служебные документы, не подлежащие оглашению.

Невзирая на то, что Власик с жаром доказывал, будто выпивки и бессчетные связи с женщинами происходили только в свободное от работы время, Военная коллегия Верховного суда СССР 17 января 1955 года вынесла приговор:

«Власика Николая Сергеевича лишить звания генерал-лейтенанта, на основании статьи 193-17 п. «б» УК РСФСР с применением статьи 51 УК РСФСР подвергнуть ссылке на 10 (десять) лет в отдаленную местность СССР. В силу статьи 4 Указа Президиума Верховного Совета СССР от 27 марта 1953 года об амнистии сократить это наказание наполовину, т. е. до 5 (пяти) лет, без поражения в правах.

Лишить Власика медалей: «За оборону Москвы», «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.», «В память 800-летия Москвы», «ХХХ лет Советской Армии и Флота», двух почетных знаков «ВЧК - ГПУ».

Возбудить ходатайство перед Президиумом Верховного Совета СССР о лишении Власика правительственных наград: трех орденов Ленина, четырех орденов Красного Знамени, ордена Красной Звезды, ордена Кутузова 1-й степени и медали «ХХ лет РККА».

Приговор окончательный и кассационному обжалованию не подлежит».

В приговоре наспех инкриминированная статья об измене Родине отсутствовала, она была заменена на злоупотребление служебным положением. Власик вскоре подпал под амнистию и вернулся в Москву. Добиться реабилитации ему не удалось, несмотря на заступничество таких влиятельных лиц, как прославленные маршалы Жуков и Василевский.

А вот и вывод, к которому пришел А. Авторханов: «В решающие минуты около Сталина не оказалось никого: ни «старой гвардии» Сталина - молотовцев, ни «вернейшего оруженосца» Поскребышева, ни пожизненного лейб-охранника Власика, ни преданного сына Василия, ни даже личного врача Виноградова. Смерть Сталина караулит и регулирует Берия при неизменном присутствии трех его соучастников - Маленкова, Хрущева, Булганина, изменивших и Сталину, и Берии, и самим себе».

А теперь о другом наиболее приближенном к Сталину человеке - А. Н. Поскребышеве, без доклада которого никто не мог пройти в кабинет вождя. Рассказывает бывший сотрудник кремлевской охраны С. П. Красиков:

Личную канцелярию вождя - особый сектор - долгое время возглавлял генерал-майор Александр Николаевич Поскребышев, которого хозяин именовал «главным», давая тем самым понять, что все вопросы, касающиеся его самого, сначала следует согласовать с Поскребышевым.

Примерно за год до смерти Сталина Берия с помощью Маленкова расформировал слаженную личную охрану вождя. Николай Сергеевич Власик был обвинен в растранжиривании государственных средств и в попытке присвоения и сокрытия важных правительственных документов. После одного из заседаний Бюро Президиума ЦК КПСС, проходившего на даче Сталина в Волынском, Власик, осматривая помещение, обнаружил на полу совершенно секретный документ и положил его в карман с тем, чтобы передать Поскребышеву. Но, по приказу Сталина, при выходе из дома был задержан и обыскан, потом отстранен от работы. Сам ли вождь подкинул компрометирующий материал Власику или по подсказке кого, но машине был дан ход. Поскребышев был обвинен в потере бдительности…

А теперь об одной живучей легенде. После смерти Поскребышева ходили слухи, будто он оставил то ли дневниковые записи о годах работы со Сталиным, то ли чуть ли не завершенные мемуары. В годы моей работы в ЦК КПСС я интересовался у многих старожилов, так ли это. Помнится, один из ветеранов общего отдела пересказал слова своего бывшего шефа К. У. Черненко:

Поскребышев не мог вести дневниковые записи в силу специфики работы у «самого» и из-за особенностей своего скрытного характера. После его смерти мы ничего не обнаружили. А мне ли не знать - изъятием архивов в то время занимался наш отдел.

Константин Устинович в ту пору заведовал Общим отделом ЦК КПСС.

Впрочем, это не значит, что Поскребышев действительно не оставил после себя никаких мемуаров. То, что они пока не обнаружены, еще не свидетельство того, что их не существует.

И все-таки Поскребышев, при всей важности его поста, был «бумажным» генералом. Документы на подпись, регулирование посетителей. Другое дело - Власик, непосредственно отвечавший за безопасность вождя. Почему его убрали? Кто был разработчиком хитроумной многоходовки?

С. П. Красиков, готовя свои записки к изданию, беседовал с людьми, хорошо осведомленными в этом весьма загадочном деле, но не желающими раскрывать свои фамилии. Один из таких разговоров он приводит в своей книге «Возле вождей» в форме вопросов и ответов.

Вопрос. Так ли уж были сильны злоупотребления «девятки» (Девятого управления КГБ СССР, отвечавшего за безопасность высшего советского руководства. - Н. З.), что следовало арестовывать начальника личной охраны вождя Н. Власика?

Ответ. Причиной его отстранения послужило «дело врачей». Власика обвинили в том, что он с 1948 года скрывал у себя письмо Лидии Тимашук, где главными обвиняемыми должны были стать Ворошилов, Микоян и Молотов.

Вопрос. Не кажется ли вам, что Георгий Максимилианович Маленков специально обезоруживал своего благодетеля, чтобы обречь его на беззащитность и одиночество? А Берия в этом помогал ему? Помнится, накануне болезни вождя его личную охрану расформировали по разным подразделениям. А некоторых выслали даже туда, где, как говорится, Макар телят не пас. Тех, кто пытался беззаконию противостоять, расстреливали на месте. И все это при живом Иосифе Виссарионовиче.

Ответ. Помню. Вся главная охрана тогда обескуражена была таким поворотом событий… Ветераны службы охраны разогнаны, а неоперившаяся молодежь была способна лишь трепетать перед членами Политбюро, а не требовать от них безукоризненного соблюдения правил служебных предписаний. По рассказам полковника С. В. Гусарова, служившего в то время в охране И. В. Сталина, скоропостижная смерть вождя, который накануне чувствовал себя достаточно сносно, породила разные кривотолки. Одной из версий его внезапной смерти было преднамеренное убийство.

Тот же полковник Гусаров не исключал и того, что этот гнусный акт совершил кто-то из ближайшего окружения.

Вопрос. Но кто мог быть в этом заинтересован? Берия? Он в то время находился на крючке Маленкова и знал, что за каждым его шагом следят, или Хрущев? Маленкову не было никакого резона отправлять батюшку вождя к праотцам, который, по сути, передавал ему руководство партией и страной…

Ответ. Завещать-то вроде бы и завещал, да не отдавал. Раздразнил аппетит, а сам живет-поживает, правит страной, руководит партией. Когда окочурится, неизвестно. Георгий же Максимилианович вне подозрений, ему и карты в руки.

Вопрос. Игра не на жизнь, а на смерть, любовь и ненависть?

Ответ. Не знаю. Но в ночь с двадцать восьмого февраля на первое марта Сергей Васильевич Гусаров стоял на посту у входа в главный дом дачи, видел, как выходили примерно в четыре часа утра Маленков, Берия и Хрущев. Ему запомнилось, что Маленков тогда облегченно вздохнул, и все они разъехались по домам.

Вопрос. На что вы намекаете? Подумаешь, облегченно вздохнул. Что следует из того?

Ответ. Ничего. Однако какую-то тяжесть с души, выходит, Маленков снял. Какую?… Когда Молотову был задан вопрос: «Могло ли быть, что они (Маленков, Берия и Хрущев) отравили Сталина, когда распивали с ним чай в последний день перед болезнью?» - он ответил без тени сомнения: «Могло быть. Могло быть… Берия и Маленков были тесно связаны. Хрущев примкнул к ним и имел свои цели…»

Вопрос. Но Хрущев в своих мемуарах утверждает, что единственным человеком, заинтересованным в смерти Сталина, был Лаврентий Берия.

Ответ. В создавшейся ситуации заинтересованным в смерти Сталина был и Г. М. Маленков. Не Берия разгонял сталинскую охрану и подводил под арест Власика и Поскребышева, а именно Г. М. Маленков, но, как хитрый лис, делал это руками Л. П. Берии, чтобы комар носа не подточил. А стоило Сталину уйти к праотцам, тут же состряпал дело против Берии и избавился от него.

Вопрос. Ужасные подозрения. Могло ли быть такое?

Ответ. Оснований для этого, на мой взгляд, более чем достаточно. При допросе шефом КГБ Л. П. Берией начальника личной охраны Сталина Власика у Николая Сергеевича создалось впечатление, что Берия досконально знал о его сугубо личных беседах с И. В. Сталиным. Что лишний раз дает основания предполагать о прослушивании службами Л. П. Берии кабинета и квартиры генсека. Кстати, сын Лаврентия Павловича Серго Лаврентьевич владел системой подслушивания в совершенстве, о чем он и поделился своими воспоминаниями в книге «Мой отец - Лаврентий Берия».

Уместно здесь привести и ответы Л. М. Кагановича на вопросы писателя Ф. Чуева:

Кажется, что Сталина убили?

Не могу сказать.

Молотов к этому склонялся. Знаете, что он мне сказал?

На мавзолее 1 мая 1953 года, последний раз, когда Берия был, он сказал Молотову: «Я его убрал». - «Но Берия не мог на себя нарочно наговорить, чтобы придать себе вес», - говорил Молотов. - И еще Берия сказал: «Я вас всех спас!» - Над Молотовым тоже висело…

Может быть.

А вы не допускаете, Лазарь Моисеевич, что, поживи Сталин еще немного, могли и с вами расправиться, с Молотовым…

Не могу сказать. Нельзя так: если бы да кабы…

И в заключение - фрагмент из эксклюзивного интервью С. И. Аллилуевой главному редактору газеты «Совершенно секретно» Артему Боровику. Беседа проходила в Лондоне летом 1998 года. Это была уже совсем другая женщина - усталая, предельно искренняя, взвешивавшая каждое свое слово.

Когда с ним случился удар поздним вечером, - рассказывала она, - утром следующего дня мне сказали приехать на дачу, не известив о случившемся. А накануне я все время пыталась проехать к нему. Я чувствовала, что я должна была там быть. Я думаю, что он меня как-то звал, без слов. Какой-то крик души. Я звонила несколько раз охранникам. Но, поскольку они знали, что он без сознания, меня не пустили. Я пыталась пробиться всю ночь. Потом, поздно ночью, я поехала к Шверникам, не знала, куда деваться. На дачу. Там крутили кино. Старый фильм с Москвиным «Станционный смотритель». Это меня совершенно выбило из колеи. Потому что фильм был немой. Немая русская классика. Такой трогательный фильм о любви старенького отца к своей дочери, которую умыкнул проезжий офицер и увез. И бедненький старичок решил пойти в город и замерз. Потом через несколько лет приезжает красивая пролетка. Выходит из нее красивая столичная дама и идет на могилу. И там плачет. Я этот фильм смотрела в эту ночь. Мне предлагали остаться ночевать. Но я не могла. Поехала быстренько домой. И утром меня позвали. Оказывается, вчера вечером у него был удар.

Бессменный секретарь Генералиссимуса А. Н. Поскрёбышев

1947-08-19 Крейсер ‘Молотов’. И.С.Юмашев, А.Н.Косыгин, И.В.Сталин, А.Н.Поскребышев и адмирал Ф.С.Октябрьский
«19 августа 1947 года крейсер «Молотов» под командованием адмирала И. С. Юмашева в сопровождении двух эсминцев вышел из Ялтинского порта.
На борту крейсера, кроме т. Сталина, находились: приглашенный И. В. т. А. Н. Косыгин, отдыхавший в это время в Ялте командующий Черноморским флотом адмирал Ф. С. Октябрьский и др. Незабываемое впечатление произвела на меня эта поездка. Погода стояла великолепная, настроение у всех было приподнятое. Тов. Сталин под несмолкаемое приветствие «ура!» всего экипажа обошел крейсер. Радостными и восторженными были лица матросов. Согласившись на просьбу адмирала Юмашева сфотографироваться вместе с личным составом крейсера, т. Сталин подозвал меня. Я попал, можно сказать, в фотокорреспонденты. Снимал я уже немало, и т. Сталин видел мои снимки. Но, несмотря на это, я очень волновался, так как не был уверен в пленке.
Тов. Сталин видел мое состояние и, как всегда, проявил чуткость. Когда я закончил снимать, сделав для гарантии несколько фотографий, он подозвал сотрудника из охраны и сказал: «Власик так старался, а его никто не снял. Вот вы сфотографируйте его вместе с нами». Я передал фотоаппарат сотруднику, объяснив все, что было необходимо, и он тоже сделал несколько снимков. Фотографии получились очень удачные и были перепечатаны во многих газетах.»
Н. Власик

Секретарь Сталина А. Н. Поскребышев после выхода на пенсию перешел на партийный учет по месту жительства. А жил он на улице Грановского (ныне Романов переулок), дом 3. Там в подвальной коммуналке жила семья моих дедушки с бабушкой с маминой стороны (дедушка работал шофером в кремлевском гараже). Потом, с 1956-го по 1961-й, мы там жили с мамой и папой. А когда мы оттуда уехали, в нашу комнату въехала моя тетя, мамина сестра, с тремя детьми и мужем, отставным майором Михаилом Михайловичем Ш., дядей Мишей.
Так вот, дядя Миша был секретарем домовой парторганизации. Собирал взносы, проводил собрания, устраивал политинформации. Поскребышеву он поручал делать доклады о международном положении.
Дядя Миша рассказывал: всякий раз за день до доклада раздавался нежный стук в дверь партбюро.
- Да-да, войдите!
Просовывалась почтительная лысина Поскребышева, а там и он сам входил, держа в руках картонную папку.
- Михал Михалыч, вот я тут докладик подготовил, принес Вам, так сказать, на предварительный просмотр. - Он вынимал из папки и клал на стол исписанные листочки. - Вот, пожалуйста, в двух экземплярчиках.
- Александр Николаич! - говорил дядя Миша. - Спасибо, конечно, да зачем же в двух?
- Мало ли, Михал Михалыч, на одном поправки сделаете, другой в архив…
Доклад был, разумеется, пересказом нескольких статей из Правды и Известий. Написано от руки.
Четким красивым почерком, без помарок. В двух экземплярах.

Приближенных» к власти, особенно к власти непредсказуемой и жестокой, чаще всего не любят. Роль Александра Николаевича Поскребышева, многолетнего секретаря Сталина, в коридорах власти была значительно важнее официального статуса, в силу особенного расположения к нему вождя. Перед этим невзрачным на вид мужичонкой дрожали министры и члены Политбюро.

К нему многие относились с некоторой долей раздражения, предвзято, и ценили в этом секретаре лишь одно: безусловно, полнейшую, прямо-таки собачью (в самом лучшем понимании) преданность Иосифу Виссарионовичу. Он даже распоряжения, любые слова Сталина произносил точно с тем оттенком, с которым они были сказаны. Он знал все его изменения в настроении, болезни, привычки. Например, Сталин, бегло прочитав проект, не высказывал своего мнения, а бумагу клал на условленное место на своем столе. Поскребышев знал - в таком случае надо срочно и быстро проконсультировать документ. Иногда это делалось за несколько секунд - по телефону…

За этой преданностью не замечали главной его особенности: деловитости. Поскребышев был на посту, казалось, всегда, он добросовестно, инициативно, несуетливо выполнял свои обязанности.

Считается, что биография Александра Николаевича Поскребышева, личного секретаря Сталина, за ранние годы его жизни, до момента его появления в секретариате ЦК, совершенно неизвестна.

Он родился 7 августа 1891 г. в селе Успенском Слободского уезда Вятской губернии в семье сапожника. Семья была многочисленная - несколько сестер и брат - Иван Николаевич, будущий военный летчик. Его мама Надежда Ефимовна воспитывала детей строго, но с большой теплотой и справедливостью. Саша рос, как все мальчишки - ловил рыбу, любил искать в воде раков, помогал по дому. Много читал, ходил в школу. С ранних лет и до самой смерти он был дружен с парнишкой из соседнего села Бакули - будущим великим хирургом и президентом Академии медицинских наук - Александром Николаевичем Бакулевым. В школе они сидели за одной партой, а позже в Москве дружили семьями.

В начале 20-го века их пути разошлись. Александр Бакулев поступил в Саратовский университет, а Александр Поскребышев - в Вятское фельдшерское училище, после окончания которого был направлен на Урал в Баранчу. В партию он вступил в 1917 г., и в партячейке завода его выбрали секретарем партийной организации. Для большевиков такие специалисты были «на вес золота». Принимая и леча больных рабочих, членов их семей, он проводил большую организационную и партийную работу. Работа в Перми, Уфе и Златоусте на ответственных партийных постах, исполнительном комитете была отмечена, и в 1922 г. его направляют в Москву для работы в ЦК ВКП(б).

По-видимому, тот факт, что в Верховный Совет его избирали неизменно от Белебеевского округа Башкирской республики, куда он каждый раз совершал поездки для отчета избирателям, выступая обычно перед собранием рабочих Белебеевского машиностроительного завода, следует рассматривать как доказательство его связи с этим краем. Также в протоколах съездов ВКП(б) начиная с XII съезда имя Поскребышева неизменно стоит в списке делегатов с совещательным голосом, допущенных на съезд в качестве ответственных работников секретариата ЦК: его кандидатура, несомненно, принадлежала к числу центральных, «разверстка» которых производилась секретариатом ЦК (через Центральную избирательную комиссию). А в этих случаях центр, как правило, считался со связанностью данного кандидата с соответствующим округом - или по происхождению, или по своей прежней партийной работе. Но обязательным это правило не было.

Когда именно Поскребышев начал работать в секретариате ЦК и кто именно его рекомендовал Сталину, точно не известно. Имеются мнения, что первым внимание на него обратил Каганович, но точность этого утверждения не внушает большого доверия. В то же время в этом нет и ничего неправдоподобного, поскольку Каганович в начале 1920-х гг. работал в аппарате секретариата ЦК, много разъезжал по стране, представляя ЦК на различных краевых и областных партийных конференциях и съездах, и отвечал за кадры. Он действительно выделялся умением отмечать способных людей, подходящих по настроениям к тому типу, который позднее составил костяк сталинского «аппарата». Целый ряд провинциальных работников, выдвинутых позднее на партийные верхи, были «крестниками» Кагановича.

Вскоре после занятия Сталиным поста генерального секретаря Поскребышев, работавший в секретариате ЦК, обратил на себя его внимание. По словам дочери Поскребышева Натальи Александровны, Сталин, приглашая его к себе, сказал: «У тебя очень страшный вид, тебя будут бояться, а значит, будут бояться и меня». К началу 1923 г. Сталин сделал его заведующим управлением делами секретариата.

Так, казалось бы, совершенно случайно в секретари к генсеку попал Поскребышев. Коллеги по ячейке ЦК толкнули его на повышение, буквально давясь от смеха: маленький, толстый, лысый - и вдруг в секретариате у Самого! Но смеялись коллеги недолго.

Поскребышев обладал удивительной работоспособностью, колоссальной памятью и непревзойденной исполнительностью.
В таковом качестве Поскребышев фигурирует сначала в списке совещательных голосов на Двенадцатом съезде, а затем одним из двух (вместе с Товстухой) руководителей того Бюро секретариата, которое было создано Сталиным для координации деятельности разных отделов секретариата, как указано про Поскребышева в протоколах Тринадцатого съезда (май 1924 г.).

Товстуха около этого времени переходит целиком на работу в секретный отдел и в Институт Ленина, после чего вся организационная работа и по официальному секретариату ЦК, и по личному секретариату Сталина ложится на плечи Поскребышева. Публично он почти никогда не появлялся; в печати его имя если и упоминалось, то очень и очень редко. Но закулисная его роль уже с середины 1920-х гг. становится огромной. Конечно, он все время работает под непосредственным руководством самого Сталина по линиям, направление которых намечается последним. Но окончательный успех зависел не только от выбора общей линии партии, но и от стремления, с которым эта линия прилагалась к практике. А это во многом зависело уже от самого Поскребышева.

В самом начале их общего пути положение сталинской группировки считалось особенно сложным. Против нее было огромное большинство не только в стране, но и в партии, даже в кругах официальных руководителей партийных организаций. Она держалась исключительно ловкостью маневра и умением разъединять противников. Борьба шла не на жизнь, а на смерть, и в ней дозволенными считались все средства.

Поскребышев стал действительным организатором-практиком, руками которого был построен сталинский партийный аппарат. В этом аппарате работали люди, которые руководили борьбой этого аппарата против всевозможных оппозиционных групп, с одной стороны, и против руководимого коммунистами правительственного аппарата - с другой.

Еще в 20-е годы, окончив экономический и юридический факультеты, он принимал непосредственное участие в написании Конституции, подготовке текста доклада И.В. Сталина по поводу ее создания; им был написан весь текст истории ВКП(б) по тезисам Сталина совместно с группой ученых-историков. Им редактировался Устав КПСС и Программа 1952 года, принятая на XIX cъезде.
Позже Поскребышев принимал большое участие в подготовке материалов Тегеранской, Ялтинской и Потсдамской конференций, непосредственно участвуя в двух последних. Он общался там с Т. Рузвельтом, У. Черчиллем,
Г. Труменом, с послами стран антигитлеровской коалиции на английском языке.

Окончив институт Красной профессуры в Москве, А.Н. Поскребышев, помимо работы с документами, постоянно изучал экономику и юриспруденцию, стал универсальным человеком в познаниях. И… все поражались широте познаний и интересов Сталина. Например, заслушивался вопрос о снабжении продовольствием Дальстроя, осваивавшего Магаданскую область, золото Колымы. Сталин говорил о том, сколько стоит перевозка пуда хлеба морем через Владивосток, во что обходится доставка килограмма моркови или яблок. Называл фамилии агрономов, которые выращивают в условиях Колымы (в совхозах НКВД) лук, картошку, карликовые огурцы. Указывал на резервы оленеводства и рыболовства, на возможность создания птице- и свиноферм. На столе в его кабинете была подшивка тоненького журнала, издававшегося в Магадане, стопка местных газет, пачка писем с Колымы.

На следующий день И. В. столь же обоснованно, аргументированно говорил об Артеке, о необходимости превратить его в интернациональный пионерский лагерь. Еще заседание: он ставит на обсуждение вопрос о строительстве новых сахарных заводов на Украине. Об укреплении южной границы…

Выполнял личные задания Сталина, готовил ему документы и т. д. в основном его «верный оруженосец» А.Н. Поскребышев. Можно сказать, что его секретарь держал руку на пульсе страны: к нему стекалась информация для передачи Генеральному секретарю - от военачальников, министров, директоров заводов, ученых, писателей, актеров, секретарей ЦК республик Союза. Он ее сортировал, наиболее важные сведения тут же докладывались на Политбюро, И.В. Сталину.

Сталин доверял Поскребышеву во всех делах. Через него проходил весь секретный документооборот Хозяина. К каждому документу он прикладывал листок с предложением конкретного решения, в большинстве случаев Сталин соглашался с его рекомендациями: предложения были хороши.

С 1931 г. он - личный секретарь Сталина и его наиболее доверенное лицо. С 1934 г. - кандидат в члены ЦК партии, заведующий секретным отделом, в 1934-1952 гг.- заведующий особым сектором ЦК ВКП(б). С августа 1935 г. Поскребышев - заведующий канцелярией генерального секретаря ЦК ВКП(б), в 1939-1956 гг. член ЦК партии. С 1952 г. он - секретарь Президиума и Бюро Президиума ЦК КПСС.

Поскребышев был депутатом Верховного Совета трех первых созывов (1937, 1946 и 1950 гг.), состоял в Московском совете и т. д.
Старшая дочь Поскребышева, Галина Александровна Егорова, рассказывала Д. Волкогонову, что на работе он проводил не менее шестнадцати часов. Работал он почти сутки: часов в пять утра приезжал домой на дачу - уезжал в 10-11. Колоссальной была работа во время войны. Многие из оставшихся в живых после правления Сталина оставили свои воспоминания, и почти все отмечают: «В любое время, когда бы Сталин ни вызывал Поскребышева, лысоватая голова его помощника всегда была наклонена над ворохом бумаг. Это был человек с компьютерной памятью. У него можно было получить справку по любому вопросу».

По словам дочери, Александр Николаевич Поскребышев помогал очень многим людям - когда возникали какие-то проблемы у писателей (например, у Шолохова, Леонова, Булгакова и многих других), и просто всегда откликался на письма людей, будучи депутатом Верховного Совета.

В их доме всегда было много друзей - начиная от А.Н. Бакулева, Н.Г. Кузнецова, А.В. Хрулева, ученых, писателей, актеров. Часто бывал С.Я. Лемешев, Москвин, Парханов. Однажды рано утром, когда гости еще не разошлись, Козловский, Поскребышев, Михайлов громко пели «Дубинушку», и это у них здорово получалось.

Там, где дело не касалось особой политики - в дело вступал секретарь Сталина. Например, в одной из центральных газет появилась разгромная рецензия на леоновскую пьесу «Нашествие», Леонов позвонил Поскребышеву и тот, уже зная эту пьесу, пошел к Сталину, рассказал содержание. После этого буквально через неделю писателю присваивают звание лауреата Сталинской премии, а пьеса идет во всех театрах страны.

Приходило огромное количество писем с благодарностью за оказанную помощь и поддержку от простых людей. Как депутат Верховного Совета, он помогал им юридически, разбирался в каких-то семейных вопросах.
Поскребышев продолжал оставаться при генеральном секретаре до 1953 г.

О его уникальности, незаменимости говорит время работы у Сталина - 30 лет. Впрочем, сладкой жизнь Поскребышева не назовешь. Лежа в кремлевской больнице вместе с Твардовским, он однажды заплакал и вспомнил будни, проведенные рядом с боссом: «Ведь он меня бил! Схватит вот так за волосы и бьет головой об стол…»

Незадолго до смерти Сталина Поскребышев оказался в опале. Ему инкриминировали «утечку государственных тайн» и связь с международным сионизмом. Считают, что это происки Л. Берии, который, опасаясь за свою жизнь, пытался устранить всех, кто был долгое время близок к Сталину, и на их место поставить своих людей.

Даже его внешность люди, с ним лично встречавшиеся, рисуют по-разному. Сама возможность таких расхождений в конечном итоге объясняется той настойчивостью, с которой Поскребышев до конца своей жизни держался в тени, предпочитая звание личного секретаря Сталина всем другим положениям, занять которые ему было нетрудно.

Мы никогда не узнаем, насколько тяжелый крест нес Поскребышев всю свою жизнь. Его первая жена, Ядвига Ипполитовна Станкевич, умерла от туберкулеза в 1937 г. В 1939 г. Брониславу Металликову, вторую жену Александра Николаевича, арестовал Берия, обвинив ее в связи с троцкистами, врагами революции. Ей было 27 лет, а Наталье, их дочери, тогда был 1 год и 3 месяца. Бронислава Соломоновна была врачом-эндокринологом и в 1933-1934 гг. ездила со своим братом - профессором М.С. Металликовым, начальником 4-го управления Кремля - кремлевской больницы (которому была многим обязана) по работе в Париж и Берлин. Когда было сфабриковано первое «дело врачей», его арестовали. Сестра просила за брата, где только могла. Она сама приехала к Берии на прием и пропала навсегда. Ее обвинили в том, что в Париже она видела Л. Седова - сына Троцкого, которого она знала еще в 20-е годы по Москве. Этого было достаточно. Она 3 года провела в тюрьме, а затем была расстреляна по обвинению в шпионаже. А.Н. Поскребышев умолял отпустить жену, на что Сталин ответил, что двух дочек можно отдать в приют. - «Хотя зачем? Мы поможем их воспитать». Все, что касалось Троцкого - было основанием для ареста. И он ничего не мог сделать, тем более что у него на руках оставались две маленькие дочки - 5-летняя Галя и годовалая Наташа.

Говорят, что Поскребышев сам был вынужден представить на подпись Сталину ордер на арест своей жены. При этом он попытался встать на ее защиту. «Так как органы НКВД считают необходимым арест Вашей жены, - сказал Сталин, - так и должно быть». И он подписал ордер. Увидев выражение лица Поскребышева, Сталин засмеялся: «В чем дело? Тебе нужна баба? Мы тебе найдем». И действительно, вскоре в квартире Поскребышева появилась молодая женщина и сказала, что ей было предписано вести его хозяйство.
А Берия на следующий день после ареста Брониславы прислал корзину фруктов и шоколада с надписью «Маленьким хозяйкам большого дома». Тогда роптать было нельзя в принципе - неумолимо действовал закон жизни и смерти. И у других сталинских соратников - М.И. Калинина, В.М. Молотова, А.В. Хрулева - были посажены жены и тоже на руках оставались дети.
В романе «Дневники Берии» Алана Уильямса, не документальном, а художественном, с правом на вымысел, есть свои представления о многих событиях, произошедших в то время.

Москва, январь 1950. «…Новый год начался с великолепной шутки, которую сыграл с этой змеей Поскребышевым. Меня разбирает смех, стоит только о ней подумать. Он, конечно, свое заслужил - по-настоящему отвратительный тип, со своими сутулыми плечами и серой рябой кожей он похож на носителя какой-то заразной болезни. Не понимаю, как Хозяин выносит его, хотя он, безусловно, абсолютно преданный лакей.

Сразу после Рождества я был вызван для разговора о Поскребышеве. Хозяин был задумчив, посасывал свою пустую трубку и почти не прикасался к вину. Я хорошо знаю это его состояние - он очень спокоен и решителен, неумолим, похож на старого лиса перед тем, как тот загрызет кого-нибудь насмерть. Поначалу я был уверен, что П. пришел конец. Хозяин, похоже, пришел к выводу, что лакей слишком много себе позволяет; хотя П. всегда очень вежлив и раболепен со всеми нами, он сущий тиран-матерщинник с министрами, у которых одно его появление вызывает дикий ужас. Хозяин сказал, что хочет преподать П. урок. Что-нибудь личное и тонкое, на мой выбор. Я уехал и придумал все сам, до малейших деталей, предоставив Рафику техническое исполнение.

Продуманный мною план отличался классической простотой, достойной самого Старика!
Под Новый год П. вернулся домой после большой пьянки в Кремле, где стоял за спиной Хозяина, как тень, выпивая каждый стакан вина, который Хозяин с шуточками ему подносил, и, как всегда, по-свински напился к концу вечера. Приехав в свою квартиру на Арбате, он обнаружил, что жены нет дома. (Она скромная маленькая женщина, способная пианистка, особенно хорошо исполняла сонаты Шопена.) Мы предоставили П. помучиться до рассвета, тогда я сказал Рафику, чтобы он позвонил и сообщил ему, что мы взяли его жену по приказу Хозяина за антигосударственную деятельность. У него в квартире заранее установили подслушивающие устройства, так что мы могли слышать, как этот мерзкий тип некоторое время ревел, а потом начал молиться, - он и вправду молился по-старинному, как хороший поп!

На следующее утро он явился на работу как обычно - ни на минуту позже - и ухаживал за Хозяином, как старый пес. Хозяин очень веселился в тот вечер, рассказывал со всеми подробностями, как вел себя его секретарь, а я проклинал наших инженеров, которые настолько некомпетентны, что не могли установить в его квартире миниатюрные камеры, чтобы мы могли наблюдать всю эту комедию своими глазами.

Мы дали П. помучиться пару дней, и он ни разу даже намеком не проговорился об ее исчезновении, хотя наверняка гадал, сколько времени пройдет до нового удара, который обрушит на него Хозяин. И вот на третью ночь нового года был завершен решающий штрих.

П. вернулся к себе поздно, после того, как мы накачали его шампанским и отправили домой, как всегда, совершенно пьяного. Могу представить, как он, шатаясь, взбирается по четырем пролетам лестницы. И на последнем пролете он услышал, как кто-то играет на пианино. Он ворвался в квартиру и увидел за пианино девушку - рослую блондинку, молотившую по клавишам сонату Шопена.
Мы могли расслышать на ленте его захлебывающийся, почти нечленораздельный крик: «Кто вы?» А она ответила, не прекращая играть: «Товарищ Поскребышев, я ваша новая жена. Меня вам прислал как новогодний подарок товарищ Берия с поздравлением от Службы безопасности».

Это было прекрасно! Мы слышали, - П. упал на пол и заревел, как ребенок, а потом девушка мне доложила, что он стоял на коленях и рвал на себе оставшиеся волосы! Он, видно, совсем рехнулся - оказалось, что этот старый интриган-аппаратчик любит свою жену!
На следующий день мы его пожалели. Я пригласил его на Лубянку и принял в своем кабинете. Сказал, что его жена прекрасно проводит у нас время, в одной из лучших камер в старом здании, там даже есть широкое окно, выходит во внутренний двор. Потом я сказал, что он может забрать ее домой, и он опять разревелся, но тут я его выпроводил…»

В конце 1952 г. ближайший помощник Сталина оказался отстраненным от всех дел. Как секретаря Сталин больше не допускал его к себе. Виновником опалы вновь оказался Л.П. Берия. Шло второе «дело врачей». Лаврентий Павлович пытался обвинить А.Н. Поскребышева в связях с ними. Вдобавок, исчезли документы из сейфа, в этом тоже считали виновным А.Н. Поскребышева. Случилось это буквально за десять дней до смерти Сталина.

Нет никаких прямых свидетельств, но нет и сомнений, что именно Берия организовал пропажу секретных документов из бюро Поскребышева, которая стала причиной его отставки. Вероятно, Берия сумел взять у Поскребышева что-то более секретное, чем экономические рукописи Сталина. Иначе не было бы понятно заявление Сталина: «Я уличил Поскребышева в утере секретного материала. Никто другой не мог этого сделать. Утечка секретных материалов шла через Поскребышева. Он выдал секреты». Сталин немедленно снял Поскребышева, но расстрелять не успел.

Легко представить, какое важное значение придавала четверка Берии тому, чтобы место Поскребышева занял человек, способный изолировать Сталина от внешнего мира и информации и сам не знающий, почему это надо делать. Временно должность Поскребышева занял старший после него в «кабинете» - Владимир Наумович Чернуха, сибиряк, член партии с 1918 г., активный участник гражданской войны, вместе с которым Поскребышев и начал свою большевистскую карьеру в Уфе и которого он притащил в «Секретариат Сталина» в 1925 г. Чернуха был хотя и лояльным, но ограниченным аппаратчиком из породы канцелярских крыс. Он явно не подходил к роли нового Поскребышева, а других около Сталина не было. Вероятно, поэтому Сталин решил искать себе нового помощника вне аппарата ЦК. От нового шефа «кабинета» Сталина требовались, кроме волевых качеств и преданности, всестороннее знание функционирования партийно-чекистской машины, военного порядка и основательная теоретическая подготовка.

На допросе Поскребышев «признался» в связях с международным сионизмом и рассказал, что Сталин принял решение уничтожить весь старый состав Политбюро и руководство МГБ, заменив его новыми людьми; что Сталин лично составил новый список так называемого расширенного Политбюро из 25 человек. Через несколько дней Сталина нашли мертвым на его даче в Кунцево.

Когда он умер, Берия позвонил Поскребышеву на дачу и сообщил об этом. За саркофагом умершего вождя шла колонна генералов, они несли на красных с черным бархатных подушечках ордена. В их числе был и А.Н. Поскребышев. Он пережил своего хозяина на 12 лет.
После смерти Сталина Поскребышева освободили, и он вышел в отставку. Он очень переживал, чувствуя в себе силы для продолжения работы. Когда ему говорили: «напиши о своей работе, о своих встречах», он отвечал, что не хочет писать мемуары, так как все документы в архиве, в Институте марксизма-ленинизма, а писать можно, основываясь на подлинных материалах. В общем, огромный пласт подлинных событий ушел вместе с ним. Все свое он унес с собой.

Александра Николаевича не стало 3 января 1965 г. Его похороны были скромными и немногочисленными. Некролога в газетах не было, как не было и поминок, лишь няня испекла блины. Благодаря вмешательству А.Н. Косыгина могила А.Н. Поскребышева находится на Новодевичьем кладбище в Москве. Свою родину, свою Вятскую землю он часто вспоминал, но побывать на ней не смог. После выхода на пенсию после такой напряженной работы начались болезни, и большую часть оставшейся жизни он проводил то в больнице, то в санатории в Барвихе.

Александр Поскрёбышев из той касты сталинских близких, появившихся рядом с вождем в начале 20-х.
Мальчик Саша из глухой вятской деревни так бы и просидел в сельских фельдшерах, если бы не красный переворот в России. В 1917-м он секретарь партийной ячейки, а в 1922-м уже отправлен в Москву на работу в центральный аппарат партии.

У молодого Поскрёбышева обнаруживается великий талант делопроизводителя, у него феноменальная память и изрядная по тем временам эрудиция. В 1924-м его замечает Сталин и берет к себе в помощники. Так Александр Поскрёбышев на долгие тридцать лет становится сталинской тенью, его верным слугой. При этом он не просто секретарь в приемной, но и царедворец, который занимает не последнее место в кремлевской борьбе за власть, за место рядом со Сталиным. Поскрёбышев и член ЦК, и депутат Верховного Совета и всё прочее, что могло прилагаться к его должности. Перед ним заискивают, его ненавидят. Берия ищет способ устранить Поскрёбышева.

В 1933-м жена Поскрёбышева Бронислава вместе с братом, хирургом Михаилом Металликовым, отправляется на научную конференцию в Париж (это такая форма поощрения родственников партийных функционеров). На парижской улице они сталкиваются нос к носу с сыном Троцкого Львом Седовым, который приходился каким-то дальним-дальним родственником Брониславы. Тогда никто не придал значение этой встрече, но она попала в досье НКВД и всплыла после начала «большого террора» в 1937-м.

В июле 1937-го Михаила Металликова арестовывают, а в 1939-м приговаривают к расстрелу за контрреволюционную деятельность и 31 марта ставят к стенке.
Поскрёбышев, вопреки всем усилиям Берии, вытаскивает Брониславу из этого дела. Но история не окончена. Родственники, не зная о расстреле и уповая на высокий статус жены Поскрёбышева, просят её пойти на Лубянку, чтобы похлопотать за Михаила. Бронислава отправляется туда и исчезает. После бессонной ночи Поскрёбышев звонит Берии:
- Где моя жена?
- Не знаю, - отвечает Лаврентий, - поехала домой, ищи её.
Поскрёбышев бросается к Сталину, ползает на коленях в кабинете: - Верните Броню, у нас же дети!
- Э, слушай, - говорит ему Сталин, - какая Броня, забудь, а то и тебе хуже будет.

Писательница Галина Серебрякова, которая сама провела в лагерях 12 лет, рассказывала, что, когда Поскрёбышев вернулся домой от Сталина, его встретила в квартире «огромная латышка». Она поднялась навстречу и сказала: «Мне велено быть твоей женой». Что сделал Поскрёбышев? Конечно, принял это как должное и стал жить-поживать с новой супругой Екатериной Зиминой, присланной Сталиным. В это время арестованная Броня была еще жива в лубянском подвале.

Её расстреляют 16 октября 1941-го, когда в Москве началась печально знаменитая паника. На вокзалах дерутся за места в поездах, шоссе на восток забиты машинами, метро не работает, в наркоматах жгут документы, ветер носит по улицам бумажный мусор, на улицах бьют стекла в магазинах и грабят их, а сидельцев из подвалов на Лубянке срочно пакуют в грузовики и везут на полигон в Коммунарку, где расстреливают. Где-то там в общей яме оказывается Бронислава Металликова-Поскрёбышева. Мама двух маленьких девочек - Гали и Наташи. Лаврентий Берия после того, как Броня исчезла, прислал для детей Поскрёбышева корзину фруктов и сладостей с записочкой: «Маленьким хозяйкам большого дома».

Поскрёбышев узнает о том, что случилось с его женой и матерью его детей много позже. Он больше не интересуется судьбой Брони, у него началась новая жизнь, с новой женой, которая вскоре родила ему еще одну дочь и стала матерью для Гали и Наташи. Берия все-таки достанет его в 1953 году - Поскрёбышев будет скомпрометирован в глазах Сталина и отстранён от должности. Собственно, на этом всё заканчивается - верного сталинского холуя Хрущев отправляет на пенсию и Поскрёбышев до своей смерти в 1965 году мирно ловит рыбку с другом Иваном Папаниным, играет в городки и читает книжки.

Интересно это всё. Вроде бы новая эпоха, великий перелом, смена формаций и всё такое. А с другой стороны вот такой секретарский холуй, живущий с женой, которую назначили вместо убитой начальником. И Киров, лежащий в кальсонах на полу своего кабинета, застреленный ревнивым мужем в момент соития. И Молотов, который ничего не сделал для арестованной Полины. И Хрущев, плясавший гопака перед пьяным вождем. И козлобородый Калинин, любитель балерин в Большом. И все-все они, вся эта блядская шобла полуграмотных недоучек. Какие же они мелкие гниды по сравнению с тем временем, в котором оказались.

Однажды Твардовский рассказал Трифонову, как, отдыхая в Барвихе, познакомился с Поскребышевым и убеждал его написать книгу воспоминаний о Сталине и как Поскребышев вдруг заплакал и сказал: «Ах, не могу я о нем писать, Александр Трифонович! Ведь он меня бил! Схватит вот так за волосы и бьет головой об стол...».

На фото слева направо: Александр Поскрёбышев, его жена Бронислава Металликова–Поскрёбышева, её брат Михаил Металликов и его жена.

Понравилось?
Подпишитесь на обновление через Е-Майл:
и Вы будете получать самые актуальные статьи
в момент их публикации.
Посетите и поделитесь Вашими мыслями на

Из всего "сталинского круга" про Поскребышева говорят, наверное, меньше всех. Хотя его роль в политике СССР была очень значительна. Он долгие годы был личным секретарем Сталина, через него вершилась история.

Мнимая тень

Сталин старался окружать себя только лично преданными ему людьми. И чем выше был уровень "близости к телу", тем преданнее должен был быть человек. Поскребышев долгое время был самым близким к "вождю народов" человеком. Во всех воспоминаниях о Сталине непременно рассказывается и об Александре Николаевиче. "Поскребышев передал", "Поскребышев доложил", "Позвонил Поскребышев"...

Историк Дмитрий Волкоганов писал: "В любое время, когда бы Сталин ни вызывал Поскребышева, лысоватая голова его помощника всегда была наклонена над ворохом бумаг. Это был человек с компьютерной памятью. У него можно было получить справку по любому вопросу".

Вторил ему и французский писатель Барбюс. Он писал о Сталине: " У него нет 32 секретарей, как у Лойда Джорджа, секретарь у него один - товарищ Поскребышев. Сталин не подписывал того, что пишут другие. Ему дают материалы, и он все делает сам".

В своих беседах с Чуевым Вячеслав Молотов вспоминал: "Когда Сталин приходил домой с работы, - рассказывал мне Артем Федорович, - за ним шел Поскребышев с мешком писем. Сталин садился за стол, читал, некоторые - вслух".

Таким образом, перед нами вырисовывается образ эдакой "тени Сталина". Однако Поскребышев не был простой тенью, через него проходила вся корреспонденция Иосифа Сталина, он решал личные и административные вопросы генсека. Именно Поскребышев на протяжении долгих лет определял, что ляжет на стол генсека, а что можно "завернуть", следил за соблюдением протокола и за явкой на заседания членов Политбюро. Власть этого невысокого полноватого человека была огромной, с ним были внуждены считаться все - от простых смертных до военачальников.

Шутки ради

Оригинальную версию того, как Поскребышев оказался "при Сталине" дает в своих воспоминаниях Борис Бажанов, бывший секретарем Сталина, когда тот только шел к вершине власти. Сам Бажанов, как он признавался, "разочаровался в коммунизме" и эммигрировал, за границей он и писал свои мемуары, ставшие бестселлером.
По словам Бажанова, когда он работал в редакции "Известий ЦК" у Молотова, то заметил среди рабочих, упаковывавших тиражи, маленького лысого человека. Ради смеха его решают выдвинуть в члены ячейки ЦК. И, конечно, так как рекомендация идет из секретариата партии, Поскребышева тут же принимают.

Дальше - больше. Опять же ради озорства Поскребышева, по словам Бажанова, рекомендуют в личные помощники секретаря ЦК Коссиора (сугубо по причинам комичности картины: два маленьких лысых человека работают в одной упряжке).

Так, дескать, Поскребышев, продвигагался по службе. Мы не станем утверждать, что воспоминания Бажанова соответствуют исторической правде. Скорее, это личное отношение "разочаровавшегося в коммунизме", однако само отношение показательно - Бажанов всячески хотел показать, что Сталин приближал к себе людей недалеких. Конечно, это было не так.

Большая дружба

Поскребышев не был кабинетным заложником, хотя и работал по 16 часов сутки. Были у него и близкие друзья. С ними он любил ездить на рыбалку. Друзья были непростые: кардиолог Бакулев, полярник Папанин, генерал Хрулев. С Бакулевым Поскребышева связывала многолетняя дружба, они вместе росли, вместе пели в церковном хоре, их называли Поскребеня и Бакуленя. Дружбу они пронесли через всю жизнь.
Любил Александр Николаевич также и активный отдых, играл в городки и теннис. Любил бывать у друзей на даче. С дачей друга Поскребышева полярника Папанина связана одна казусная история, рассказанная Владимиром Кузничевским. Сталин очень ценил Папанина и подарил ему шикарную дачу. Полярник, натура широкая, вырыл на даче пруд и даже поселил туда двух лебедей. Вскоре после этого его к себе вызвал генсек. Спросил, нравится ли дача. Папанин принялся рассыпаться в благодарностях, тогда Сталин спросил: "Если тебе так нравится дача, зачем подарил её детскому дому?". Ошеломленный Папанин стал отнекиваться, что не помнит, когда такое было... Сталин сказал: " Ну, как же, сегодня утром. Вот у Поскребышева и документы. Кстати, когда будешь выходить, не забудь подписать их "...

Полярнику генсек, конечно, подарил ещё одну дачу, но лебедей Папанин больше не заводил и роскошью не хвастался.

Дело жены

Сталин любил проверять верность своих приближенных, ставя их перед сложным выбором - между личной жизнью и государственной необходимостью. Второй женой Поскребышева была Бронислава Металликова. Родная сестра жены её брата Михаила Соломоновича была одно время замужем за сыном Троцкого Львом. Эта связь оказалась фатальной.

Во время поездки в Париж в 1933 году Бронислава и Михаил повстречали Льва Львовича. Ничего не значащая, случайная встреча дала повод в 1937 году возбуждению уголовных дел против Металликовых. Жену Поскребышеву удалось спасти, но ненадолго. Бронислава очень активно хлопотала за брата, а в 1939 году поехала на Лубянку для встречи с Берией. Обратно не вернулась.
Поскребышев просил Сталина вмешаться, но вынужден был сам представить на подпись Сталину ордер на арест своей жены. Если верить воспоминаниям Аллилуевой, Сталин сказал: "В чём дело? Тебе нужна баба? Мы тебе найдём". Верный Поскребышев проработал со Сталиным ещё почти 15 лет.

Фактор Берии

Под конец сталинского правления его секретарь попал под "каток" Лаврентия Берии, который методично устранял как конкурентов на власть, так и особ, приближенных к Сталину. В ноябре 1952 года Берии удается убрать Поскребышева из Кремля. Основные аргументы - якобы причастность Поскребышева к "делу врачей" и "сионистскому заговору", а также - утрата Поскребышевым важных документов, которые "утратились" не без усилий Берии.

Сталин сделал заявление:"Я уличил Поскребышева в утере секретного материала. Никто другой не мог этого сделать. Утечка секретных документов шла через Поскребышева. Он выдал секреты". Расстрелять, впрочем, секретаря Сталина не успели. После смерти "вождя" Хрущев выпустил Александра Николаевича. Он жил до 1965 года. До сих пор мало известен, хотя и стал героем анекдотов.